Охотник за сенсациями - страница 7

Голос его достиг такой силы, что отразился слабым эхом от холмов в пятнадцати милях от нас.

— Ты великий и могучий Сиир, способный переносить предметы в мгновение ока. Вне сомнения, ты можешь достать огнемет. А четыре дня — много ли они значат, если ты потом сможешь мучить меня до скончания веков? Что же касается свободы для Мэтта…

— Нет, этого я не сделаю. Это противоречило бы всем правилам преисподней. Кроме того, он был офицером СС. Знаешь, какие преступления он совершил?

— Очевидно, не такие, чтобы обречь его душу на вечные муки в аду, иначе ты не заключил бы с ним контракта. Какой смысл в сделке, если вы заполучили бы Мэтта и без нее?

— Все это несущественно. Я его не освобожу.

— Освободи. Если я за четыре дня не сумею растревожить мир еще сильнее, тогда заберешь его обратно.

— Пожалуй, я соглашусь, но если у тебя ничего не выйдет, наказание для вас обоих будет невообразимо тяжким.

Мне показалось, что в глазах принца мелькнул страх — или ему хотелось предупредить меня о чем-то? Я избегал смотреть на него, полностью сосредоточившись на Сиире, — ведь демон внушал страх не кому-нибудь, а мне самому.

— Герр капитан Мэттью Шульц! — воззвал Сиир. Тот подбежал вприпрыжку, причем его тело отклонялось назад, словно ноги несли Мэтта на зов хозяина помимо воли. — Герр Шульц, — продолжал Сиир, — ты, видимо, пробудил у моего нового подопечного жалость. Он хочет, чтобы я освободил тебя в обмен на новые опасности для вашего мира. Такого рода сделки были в ходу в третьем рейхе. Теневая сторона германского романтизма. Сделано!..

В отдалении жарко блеснуло, и Мэтт мешком осел на землю.

— Пройдет часа два-три, прежде чем он вновь научится ходить самостоятельно. Он слишком привык к тому, что я дергаю его за веревочки. — Конь тряхнул гривой. — Держи свой огнемет.

Из неведомых высей свалился латунный цилиндрик и зарылся в песок у моих ног. Отклонись он от заданной траектории на полдюйма, лежать бы мне бездыханным. Когда я снова поднял голову, Сиир исчез.

В 10.02 утра я вышел из тени корабля к публике. На мне был мой лучший костюм-тройка в мелкую полоску. Ботинки начищены до блеска, а лицо сияло от инопланетной слюны. Слюна служила селективной мембраной, которая позволит мне дышать внутри корабля пришельцев. В правом брючном кармане скрывался огнемет. Все камеры, микрофоны, репортеры с блокнотами нацелились на меня, и только на меня. Кольцо налилось жаром, почти раскалилось — несомненно, Сиир также пристально следил за мной.

— Мои друзья из иной галактики намерены взять меня с собой в важное путешествие. Радары нас не обнаружат, поэтому следить за нами не стоит. Вернусь через три дня. К тому времени всемирная история, какой мы привыкли ее видеть, придет к концу. Предлагаю населению Земли подготовиться к такому повороту событий, кто как сумеет.

На меня обрушилась лавина вопросов. Я пренебрег ответами и укрылся в корабле.

Складчатые «головы» горели, как светляки. Шестигранные плитки пола вибрировали. Сырые блестящие стены выпустили тоненькие шипы, чтобы взять у меня образцы крови и пота и удовлетворить любознательность корабля: что за странное существо забралось на борт? Хозяева корабля ползали по потолку, соединяющие их канаты свились в изящную контактную сеть. Они не преминули спросить:

— Чего ради вы обращались к извращенцам своей расы?

— Подчас, выслушав мои/наши слова, они приходят в чувство и возвращаются ко мне/нам. Потому-то столь многие из них не расстаются с электромагнитным оборудованием. Они хотели бы возобновить связь.

— Должно быть, их существование чревато опасностями.

— Еще бы не чревато! Вы собираетесь готовить меня/нас к полету?

— Конечно, собираемся. Но почему вам не терпится изучить мою/нашу технологию?

— Мы договорились, что обмен сведениями начнете вы. Кроме того, как только вы познакомите меня/нас с вашим кораблем, я покажу вам великое чудо.

— Я/мы приступаем к подготовке. Следуйте за мной/нами.

Они переползали по потолку, а я шел за ними. Изумрудно-зеленые двери раскрывались, как диафрагмы, пропуская нас все ближе к центру корабля. Крошечные щупальца поднимались внутри брюк по ногам, заползали в ноздри и уши. Я понял, что корабль приспосабливается ко мне, а меня приспосабливает к себе. Одно из внутренних помещений было затянуто чем-то вроде влажного серого бархата. На наклонной стене образовалась выемка, размером и формой повторяющая мое тело.