Охранная система Банши (СИ) - страница 45

— За подобное, мне Эрик точно шею свернет и не посмотрит, что я редкий вид, охраняемый законом, — Соне даже представить это было страшно, так что подобную глупость совершать она не собиралась. Хватит с неё и того, что она уже натворила.

— Что есть, то есть, — коварно ухмыльнулась Мориган. Несмотря на то, что она не одобряла то, что он задумал, и считала, что он пытается взвалить на себя непосильную ношу, женщина гордилась своим сыном, который достиг небывалых высот в черной магии.

— И что мне теперь делать? Просто наблюдать? А что если сад разрастется и выйдет за пределы оранжереи?

— Этого не случится, там магический барьер. Или ты думаешь, мои цветочки погибли просто так, из-за собственной глупости не смогли покинуть оранжерею?

— Ну, хоть, что-то… — тяжелый вздох вырвался из груди девушки, которой придется самостоятельно разбираться с тем, что она натворила.

— Прости, что не оправдала твоих надежд, — ухмыльнулась женщина. — Но если ты будешь наблюдать за ними, описывать повадки и пристрастия, а после все расскажешь мне, возможно, я смогу помочь тебе больше.

— Ну, раз нет другого выбора…

— Поверь мне, нет… Хотя, ты всегда можешь обратиться к моему сыну, он не силен в садоводстве, но усмирить растения сможет.

— Нет, пока что обойдусь без него.

— Вот и правильно, а теперь, давай займемся твоим образованием. Ты ведь все еще хочешь изучить наш язык?

— Хочу и даже бумагу раздобыла, так что будет проще.

— Замечательно, пригони сюда светлячков, и приступим…

Учиться новому языку было сложно, да и буквы здесь были сплошь какие-то закорючки, сродни иероглифам. Слишком сложно. Слишком нудно. Да и запомнить что-то было практически невозможно. Соне даже начало казаться, что она никогда не постигнет местную грамоту. Банши чувствовала себя жалкой и бесполезной и от этого на глаза наворачивались слезы., но отступать и сдаваться нельзя, ведь для нее научиться читать, это значит приобрести еще один шанс вернуться домой.

— Для первого раза вполне неплохо, — Мориган скептически осмотрела исписанные нечистью листки бумаги. В этих закорючках, даже она с трудом узнавала привычные буквы и символы.

— Я бы так не сказала, — вздохнула Соня, вытирая перепачканные в чернилах руки о подол своего платья, которое теперь еще, и стирать придется.

— Наш язык сложен, он состоит как из букв, так и из символов, которые в разных ситуациях могут означать, как целое слово, так и слог. Разобраться в этом даже местным жителям не просто, что уж говорить о тебе. К тому же, насколько я поняла, письменность в твоем мире намного примитивней нашей.

— Проще, не значит примитивней, — обиженно буркнула Соня, у которой в голове была настоящая каша из мыслей и ощущений. Как же хочется опустить руки и ничего больше не делать, даже не пытаться чему-то научиться. Была бы она в родном мире, так бы и сделала, ведь это было в е характере при первой же неудаче забить на все и решить, что это просто не её. Так было с танцами, с уроками вождения, с курсами китайского языка и еще много чем другим. Но сейчас от её упорства зависело возвращение домой, а это значит, что нельзя трусливо сбегать.

— Не обижайся, но чем сложнее письменность, тем развитей народ, — пожала плечами брюнетка, убежденная в своей правоте.

— А я и не обижаюсь, — надулась банши, собирая листки, чтобы позже, забившись в угол на своем чердаке потренироваться в разборе местной письменности. — Мориган… можно вопрос личного характера?

— О том, как я здесь оказалась? — черные глаза озорно блеснули, а на губах заиграла довольная улыбка.

— Да, Эрик ваш сын… так что это странно…

— Ха-ха-ха, а я-то все гадала, спросишь ты об этом или нет, — медленно протянула женщина, пристально рассматривая свою собеседницу. Она словно решала, что можно сказать девушке, а о чем стоит умолчать.

— Так вы ответите? — Соня чувствовала себя неуютно и в ней все сильнее было желание сбежать, но все же она продолжала упрямо сидеть на холодном полу, ожидая когда Мориган заговорит. Для нее это единственный шанс что-то узнать.

— Это для моего же блага и будь я на месте сына, то поступила бы так же, — неопределенно ответила брюнетка. Её взгляд стал более сосредоточенным и холодным, да и выражение лица изменилось, с него слетел налет надменности и чувства собственного превосходства. — А может быть даже более жестоко.