Оканогган-Фоллз - страница 13
Вскоре антигистаминное средство начало действовать, и он почувствовал сонливость, поэтому Сьюзен уговорила его снова лечь в кровать.
— Вам стоит просто поспать, — сказала она. — Каждые четыре часа принимайте таблетки и каждый раз при пробуждении выпивайте по бутылке жидкости. Если почувствуете напряжение и поймете, что вам необходимо выделить жидкость, то воспользуйтесь ведром. Не терпите, это очень вредно. Утром позвоните мне.
— Вы уже уходите?
Она собиралась уйти, но, увидев безутешное выражение на его лице, передумала. И поняла при этом, что теперь его мимика ей понятна. Она придвинула стул и села.
— Должна заметить, что ваши товарищи не проявляют к вам особого сочувствия.
Несколько мгновений он молчал, уныло уставившись в потолок.
— Они стыдятся, — наконец признался он.
— Чего? Вас?
— Того, во что я превращаюсь.
— То есть того, что вы становитесь человеком? Значит, они расисты.
— Да. Вам следует понять, Сьюзен, что армия не всегда привлекает лишь самых выдающихся личностей.
Сьюзен догадалась, что то ли действие лекарств, то ли осознание того, что смерть уже не грозит ему, помогли капитану преодолеть его привычную скрытность. Она оказалась в странной ситуации: ей доверяет командир оккупационных войск, неосторожный в силу своего нынешнего состояния. Попытка выведать военные или политические тайны однозначно стала бы нарушением медицинской этики. Но возможно, ей удастся разузнать какие-то сведения личного или культурного характера? Сьюзен однозначно решила для себя: не делать ничего, что может быть ему во вред.
— Я не знала, что вы, ватесуны, обладаете таким… талантом… способностью… к перемене внешности, — осторожно начала она.
— У нас получается это делать только по отношению к сходным с нами видам, — сонным голосом пояснил он. — Мы не были уверены, что ваша раса в достаточной степени с нами сходна. Но выходит, что это так.
— Как же вы это делаете? Он долго молчал.
— Однажды я вам об этом расскажу, — пообещал Гротон. — Эта особенность нам очень помогает приспосабливаться к жизни на других планетах. И на таких, которые еще меньше похожи на нашу, чем Земля.
— Так вы для этого изменили себя? Чтобы лучше приспособиться к условиям?
— Нет. Мне показалось, что это позволит мне лучше выполнить приказы.
Она ждала, что он объяснит подробнее, но, поскольку он этого не сделал, спросила:
— Какие приказы?
— Обеспечить эвакуацию в срок и с минимальными беспорядками. Мне казалось, что если я буду выглядеть как человек, то мне будет проще добиться поддержки местного населения. Я хотел, чтобы вы видели во мне человека. Тогда я еще не знал, с какими проблемами придется столкнуться.
— Мне кажется, вам все равно не удалось бы нас обмануть, — немного скептически заметила Сьюзен. — А у вас еще есть возможность передумать и вернуть себя в прежнее состояние?
— Нет. Хамелеоноподобные превращения — часть нашего репродуктивного процесса. Тут мы тоже не можем менять принятых решений.
При упоминании о репродукции Сьюзен заговорила о том, о чем так часто задумывалась.
— А почему сюда не прибыли ватесуны-женщины? — спросила она.
Похоже, этот вопрос пробудил в нем сильные эмоции.
— Наши женщины почти всегда умирают при родах, — сдавленным голосом ответил он. — Выживают, как правило, только бездетные, а они у нас редкость. Если бы у нас не рождались так часто двойни и тройни, то нам было бы трудно сохранить численность населения. Мы смотрим, с какой легкостью рожают земные женщины, и завидуем.
— Это не всегда было так, — ответила Сьюзен. — Наши женщины умирали при родах намного чаще. Но для нас это было неприемлемо. И мы совершенствовали нашу медицинскую систему до тех пор, пока не решили эту проблему.
— Для нас это тоже неприемлемо, — тихо сказал Гротон. И тут она догадалась:
— Так вот что случилось с вашей женой?
— Да.
Сьюзен вгляделась в его лицо:
— Мне кажется, вы ее очень любили.
— Да. Слишком любил.
— Вы не можете винить себя в ее смерти.
— А кого мне винить?
— Врачей. Ученых, которые не могут изобрести лекарств. Общество, для которого решение этой проблемы не входит в число приоритетных задач.