Оккультные тайны криминальной России - страница 57
Нередко предписывалось изготовлять воровскую свечку из пальцев новорожденного ребёнка, исходя из числа жильцов облюбованного для грабежа дома. Ещё в XVII столетии случалось, что грабители нападали на беременных женщин, чтобы извлечь на такие свечи плод из их утробы.
Воровские «хитрости» не были секретом. Во всяком случае жителям многих селений был известен и рецепт оберега от околдования магической рукой. Для этого нужно было намазать порог дома мазью, состоящей из желчи серой кошки, жира белого петуха и крови сыча. Мазь обязательно готовилась летом. Но такой «рецепт», как вы понимаете, был доступен зажиточным гражданам. Менее состоятельные селяне и горожане считали, что дьявольские огни колдовской руки можно вполне потушить молоком.
Метод приготовления руки напоминает приёмы африканских колдунов-вудуистов и методики приготовления терафимов в древнееврейской чёрно-магической традиции. Любопытный экземпляр «славной руки» выставляется ныне в английском музее Уитби в Йоркшире. В России подобные экспонаты вряд ли сохранились, хотя наши преступники тоже были не прочь воспользоваться рецептурой приготовления руки, только у нас её называли мёртвая рука-воровка.
Не чуралась воровская братия и чёрной магии с её гнусными изуверскими ритуалами. Мрачная эстетика Средневековья, казалось бы, растворилась во времени, растеряв свою зловещность. Ныне убивают и грабят просто, без затей… Но только на первый взгляд без затей. Вспоминается услышанный походя рассказ о том, как жгут в подмосковных лесах бомжей, тем самым подстегивая себе психику. «Отморозки» развлекаются, готовясь к очередному грабежу. Они как-то не задумываются над тем, что сие мрачнейшее действие — ритуал, но сути это не меняет. Бессознательно воспроизводимая чёрная магия ничем не лучше сознательной.
Под защитой молитвы
Ворам были не была чужда церковь. Правда, далеко не всегда они шли туда за покаянием. Воры обращали к святым свои молитвы, но составленные в особом, воровском стиле. Примеры таких молитв попадаются в исследованиях этнографов и старых следственных отчётах.
В конце прошлого века в Моршанском уезде Тамбовской губернии был пойман с поличным конокрад. При обыске при нём обнаружили молитву:
«Во имя отца и сына и святого духа. Аминь. Иду я, раб Божий (такой-то) в мрачный путь и дорогу мою. Навстречу мне сам Господь Иисус Христос грядёт из прекрасного Рая, опирается золотым посохом, в золотом своём кресте. На правой стороне у меня Матерь Божья, Пресвятая Богородица, с ангелами, архангелами, серафимами и со всеми небесными силами. С левой стороны моей архангел Гавриил, надо мною Михаил-архангел, сзади меня, раба Божия, Илия-пророк на огненной колеснице: он стреляет, очищает и дорогу мою закрывает Святым Духом и животворящим Крестом Господним. Замок Богоматерь, Петра и Павла ключ. Аминь».
Чем не шедевр воровской магии? И в то же время образец фарисейства. В воровской среде большей частью ходили заговоры попроще, составленные людьми скорее всего далёкими от теологических умствований:
«Обидчивая Божья Матерь. Обидь моего обидчика, И разберись в наших делах.»
К этой популярной когда-то молитве прибавлялась инструкция: «Ежели тебя арестуют, то эту молитву полагается каждый день читать по три раза». Просто, но уж больно не на молитву похоже, сколько на обращение к пахану.
Заговоров «на щёт» суда великое множество и уровень их исполнения соответствует вышеозначенному образчику с обращением к «обидчивой» Божьей Матери. Однако попадаются и любопытные экземпляры, как следующий далее заговор, служивший преступникам никак не меньше трёхсот лет:
«Господи, благослови, Отче! Одейся светом, яко ризою, простирая небо, яко кожу, покрывай облаки препояса поясом Пресвятые Богородицы, свяжи уста, языки и гортани у князей и бояр, и управителей, и вельмож, и у всяких властителей, и у приказных служителей, подьячих и моих супостатов, которые со мной, рабом Божиим (имярек), судиться станут, свет от нощи всегда, ныне и присно, и во веки веков. Аминь».
Или такой вот вариант: «Как у этого покойника уста не открываются, рот не речевается, руки не поднимаются, так бы и у раба судьи, у председателей». При этом надо называть имя покойника, умершего в округе последним, что создаёт некоторые сложности «гастролерам». Назовёшь по незнанию предпоследнего представившегося, и молитва теряет силу.