Оккультные тайны криминальной России - страница 59

Обнаружил я в своих поисках особую защитную молитву от воров-хитников. Читали её, обходя имущество по кругу:

Читается молитва особым образом. А каким, большой секрет знахарей…

Ещё один совет из совсем недалёкого прошлого. Его ещё в начале XX века придерживались суеверные крестьяне: «Чтобы вор не вышел из круга, сделанного около чего-нибудь, должно взять из савана нитку и смерять ею длину мертвеца. Обойти три раза около дома, кладовой и так далее. Потом нитку обернуть около палочки, которую воткнуть в середине обойдённого пространства, и сказать следующее: «Как сей мертвец, раб божий (имярек), не встаёт и не выходит из могилы, так бы сей заблуждённый раб не вышел из сего круга. Век по веку, и прочая».

Может быть, этот экзотический охранный способ и посильнее нынешних «секьюрити». Во всяком случае в те времена, когда противоугонную систему ставить на телегу было не принято, заговор пользовался популярностью,

Наши предки относились к Божьей благодати частенько с практическим умыслом: я тебе, боженька, свечку, а ты мне за это помоги корове отелиться, избавь от воров-хитников и одари счастьем. Очень напоминает такое «благоговейное» на историю, случившуюся с португальцем Д.Акостой, шутом Петра I, вывезенным в Россию одним из русских дипломатов.

Д.Акоста, будучи в церкви, поставил одну свечу перед образом архангела Михаила, а другую — будто бы по ошибке — перед демоном, изображённым под стопами Архангела.

— Ах, сударь! Что вы сделали? Ведь свечу вы поставили Дьяволу! — попытались урезонить его свидетели богохульства.

— Не мешай! — хитро прищурился шут Петра. — Не худо иметь друзей везде — в раю и в аду. Ведь не знаем, куда попадём.

Неизвестно, в какой степени помогали заговоры и изощрённые магические ритуалы злодеям прошлого, но то, что многие из них обладали явно паранормальными способностями, едва ли подвергается сомнению, как и то, что известные колдуны не пренебрегали явно мошенническими приёмами.

Александр Горбовский приводит в одном из своих трудов рассказ бывшего следователя ЧК по Сибири. Случай этот произошёл в тридцатых годах в Иркутске. НЭП уже кончился, но на свободе ещё остались весьма состоятельные люди. Они вовсю кутили, представляя себе, какая невесёлая жизнь их ждёт впереди. А вместе с ними кутили и те, кто был не прочь поживиться от прогорающих состояний.

К следователю привели подозреваемого, который обвинялся в том, что, танцуя с женой местного делового человека, похитил у неё прямо с шеи драгоценное ожерелье.

— Я не поверил, — говорил следователь, — что это можно сделать во время танца, когда обе руки его были заняты, и так, чтобы никто не заметил этого. Но улику — ожерелье — нашли у него в кармане там же, в ресторане. Да и он сам не отрицал этого. Так что формально дело было решённое: если бы он отрицал, что сделал это, можно было бы допустить, что ожерелье ему подбросили, когда начался переполох. Такие случаи бывали. Если бы он сказал: «Не брал! Ничего не знаю!», дело бы повисло в воздухе. Может быть, пришлось даже отпустить его. Следователь заподозрил, что мужик блефует, кого-то явно покрывает — обычное дело. Но тот явно гнул свою линию — я и всё. Мало того, стал следаку «втирать», что он может взглядом предметы двигать. Следователь не на шутку взъярился:

— Думаю: образованный, надо мной смеётся. Издевается надо мной. «Ладно, — говорю, — докажешь — отпущу. Если врёшь — пущу в расход. Вот часовой свидетель». А часовой тогда не снаружи, не в коридоре, а прямо в кабинете у дверей стоял. Такое правило было. Одним словом, кладу перед ним на стол первое, что под рукой оказалось, — партийный билет. Всегда его с собой носил, понятно. Говорю ему: «Давай, двигай». Подозреваемый напрягся весь, так что лицо его заметно постарело. Следователь уже решил, что мужик «ваньку валяет» и ждал, как тот сможет выкрутиться. Но в этот момент партбилет дёрнулся и поехал к краю стола. Часовой и следователь онемели. А партбилет тем временем прыгнул в руки вору. «Вот, — говорит, — так и с ожерельем было». Удивительным человеком оказался вор, но того не учёл, в каком месте он находится. Ошибочку сделал, и смертельную. Взял следак партбилет, и чуть пот его не пробил. И вовсе не чудо его до той горячки подвело, а мысль, что партбилет был в руках у арестованного и часовой это видел.