Оклот - страница 2

– Староста говорил – рассказывал дядя далее, смотря озабоченно на тетю Елену – что бандиты брали младенцев за ноги, один ставал с одной стороны, а второй с другой и разрывали тела либо разбивали головы о камни.

Тетя Елена тряслась, держа руку на устах. Потом подбежала к Эмильке и накрыла ее своим телом, как бы она защищала ее от ударов вилами. Проснувшийся Михаил таращил глаза и выглядел, как бы его разбудили из кошмарного сна.

– Уже на деревни под Станиславовым напали – говорил дядя. – Староста пройдется по домам и скажет, чтобы каждый сделал себе укрытие. Этой ночью мы прячемся кто, где может, потому что все может случиться. После завтрака я выкопаю яму и этой ночью мы в ней спрячемся.

Тетя поставила на столе завтрак – хлеб с маслом и сыром, молоко и по кусочку жареной колбасы. Михаил вскочил с постели, помолился и бросился к тазу, чтобы умыть лицо. Эмилька потягивалась, и медленно открывала веки, и протягивала руки к тете Елене. Позавтракали они в молчании, а на удивленный взгляд Михаила дядя буркнул, что они пойдут копать землянку, потому что так надо и даже не объяснял почему, а Михаил покачал головой и послушно ответил, что если надо, то надо и он послушается отца.

До поздней ночи они копали в коровнике за конюшней глубокую яму, соответственно накрывая ее досками и бревнами, потом они пошли в курятник и сделали другое укрытие, на всякий случай. Дядя Антон решил, что будет лучше, если они спрячутся отдельно, он с Михаилом в одном месте, а тетя Елена с Эмилькой в другом. Если одно укрытие обнаружат, может второе будет сохранено.

– Тебя, Леночка и Эмильку, мы спрячем глубже – сказал он. – Потому что ты женщина, а Эмилька маленькая, ребенок, и вы не в состоянии сбежать, если вас найдут, а мы с Михаилом это другое, мы сильные и если придется бежать, мы дадим стречку в хлеба, и нас не догонят. Хлеба сейчас много, высокие ланы ржи, ну и кукурузы хватает. Я все обдумал.

Потом он велел тете взять толстый платок и одеяло для Эмильки, воду в фляжке для питья, несколько ломтиков хлеба на всякий случай и фонарь, который он купил на Рождество, другой возьмет он с Михаилом и они спрячутся в коровнике. Там их никто не будет искать.

Тетю и Эмильку они завели после ужина в курятник, где они построили специальное укрытие в глубине, за курами, которого не было видно даже, если кто-нибудь открыл бы широко дверь и посмотрел внутрь. Они шли один за другим, отец и сын, а потом мать и дочка, подкрадывались, согнувшись, как будто над их головами находилась низкая крыша. Их длинные тени вдруг раздвоились в разные стороны, они приостановились и осторожно посмотрели друг на друга. Когда дядя открыл дверь, закудахтали куры, и неожиданно пропел петух. Они остановились как вкопанные, боясь шевельнуться. Казалось, что кто-то наблюдает за ними. Дядя осторожно осмотрелся вокруг, но никого не заметил. Он открыл двери курятника пошире, куры захлопали крыльями, вокруг темно, хоть глаз выколи. Дядя включил фонарь, и длинный сноп света показал им дорогу. Куры, сидящие на лестнице, зашевелились. Тени с крыльями заиграли на стене. Маленькая Эмилька тихонько постанывала, но она не разрыдалась, предупреждена, что эту ночь она проведет с курами, которых днем гоняла во дворе. Когда они уже ложились в стог сена, который дядя накрыл клеенкой и мешками, тетя Елена крепко обняла Эмильку и начала ее качать. Дядя и Михаил медленно удалились, закрыв за собой курятник.

За конюшней дядя поднял голову и посмотрел на далекое, черное небо, полное тайн и мерцающих иголок света. Потом он долго прислушивался. Царила глубокая, ночная тишина. Она казалась страшной, как бы скрывающей в глубине своей черной сердцевины все горькие и мрачные загадки мира. Они вошли в навозную яму, накрылись одеялами и засыпали дыру изнутри соломой. Как только улеглись, прислушиваясь гудящей тишине, Михаил зашипел. Огромная крыса вскочила на его тело и промчалась по его груди. Михаил стиснул зубы, схватывая отца за плечо. Где-то тикали невидимые часы. Они лежали свернутые калачом, легко ошеломлены, с поджатыми ногами и напряженно прислушивались. Сон долго не приходил. Несколько других крыс пролетело над ними, словно они устроили соревнования по прыжкам в длину. Дядя и Михаил уснули только под утро, но скоро проснулись.