Окно Иуды - страница 42

– В золото? – переспросил Г. М. – Что он под этим подразумевал?

– Я спросил его, и он объяснил, что центр мишени. При этом он странно на меня смотрел…

– Что вы имеете в виду?

– Ну, как будто думал, что я гоняюсь за деньгами. У меня создалось такое впечатление…

– Как будто вы гоняетесь за деньгами. Полагаю, в этом вас никак нельзя было заподозрить?

– Надеюсь, что нет.

– Что он сказал потом?

– Он посмотрел на свои пальцы, потом на меня и сказал: «Одной из этих стрел можно убить человека».

– А после? – допытывался Г. М.

– Я подумал, что лучше переменить тему. Поэтому я попытался отшутиться и сказал: «Ну, сэр, я пришел сюда не красть ложки или убивать кого-то, если только это не станет крайне необходимым».

– Что?! – рявкнул Г. М. – Вы использовали выражение «я пришел сюда не красть ложки», прежде чем сказали остальное? Мы об этом не знали.

– Я сказал это, так как все еще думал о «золоте» и интересовался, что у него на уме. Это было вполне естественно.

– Согласен. А затем?

– Я решил, что незачем больше ходить вокруг да около, и просто сказал: «Я хочу жениться на мисс Хьюм. Как насчет этого?»

Г. М. перешел к виски:

– Теперь прошу вас быть очень внимательным. Я хочу, чтобы вы в точности повторили, что сказал мистер Хьюм после того, как налил виски. Опишите каждый его жест и взгляд.

– Он спросил: «Могу я выпить за ваше процветание?» Потом выражение его лица изменилось – оно мне не понравилось – и он произнес мое имя «мистер Джеймс Кэплон Ансуэлл», словно ни к кому конкретно не обращаясь, посмотрел на меня и добавил: «Тот брак был бы выгоден… можно сказать, обеим сторонам».

Г. М. остановил его, подняв руку:

– Одну минуту. Будьте внимательны. Он сказал «тот брак», а не «этот брак»?

– Да.

– Продолжайте.

– Потом он сказал: «Как вам известно, я уже дал на него согласие».

– Позвольте мне повторить, – снова прервал Г. М. – Значит, мистер Хьюм сказал: «Тот брак был бы выгоден… я уже дал на него согласие»?

– Да.

– Понятно. А потом, сынок?

– Потом он сказал: «У меня не может быть никаких возражений – я имел честь быть знакомым с покойной леди Ансуэлл и знаю, что финансовое положение вашей семьи вполне надежно».

– Снова подождите! Он сказал «ваше финансовое положение» или «финансовое положение вашей семьи»?

– «Финансовое положение вашей семьи». А потом добавил: «Поэтому хочу сообщить…» Это было все, что я расслышал. В виски был наркотик, и я отключился.

Г. М. глубоко вздохнул и продолжал тем же монотонным голосом:

– Давайте вернемся к телефонному звонку, которым вас вызвали на Гроувнор-стрит. Покойный знал, что вы приезжаете в Лондон поездом, который отходит из Фроненда в девять утра?

– Должен был знать.

– И он также знал, что поезд прибывает в Лондон только в 10.45, поэтому ему не удастся связаться с вами до одиннадцати?

– Мэри ему говорила об этом.

– Тем не менее он постоянно звонил в вашу квартиру, начиная с девяти – когда вы только отбывали из Фроненда?

– Да.

– Когда вы говорили с ним по телефону в субботу в половине второго, вы уже слышали его голос раньше?

– Нет.

– И никогда с ним не встречались?

– Никогда.

– Расскажите, как начался телефонный разговор.

– Зазвонил телефон, и я снял трубку. Я сидел на диване и потянулся к аппарату, просматривая газету. Тогда я подумал, что мистер Хьюм сказал: «Я хочу поговорить с Кэплоном Ансуэллом». Я ответил, что я у телефона.

Г. М. склонился вперед:

– Вы подумали, что он сказал: «Я хочу поговорить с Кэплоном Ансуэллом», но позже, вспоминая об этом, вы осознали, что мистер Хьюм сказал нечто другое?

– Да.

– Что же именно? Молчание.

– Может, в действительности он сказал: «Я хочу поговорить с капитаном Ансуэллом»?

– Да.

Г. М. бросил свое досье на стол, скрестил руки на груди и произнес с угрожающей мягкостью:

– Короче говоря, во время вашей телефонной беседы и позже, в собственном доме, он думал, что разговаривает с вашим кузеном, капитаном Реджиналдом Ансуэллом, не так ли?

Минут десять в зале царила мертвая тишина. Мне чудилось, будто я различаю людское дыхание. Смысл услышанного доходил до присутствующих постепенно, но меня интересовала реакция судьи. Обвиняемый, на усталом лице которого появилось сардоническое выражение, казалось, пытался встретиться взглядом с Реджиналдом Ансуэллом, но тот сидел за солиситорским столом спиной к скамье свидетелей, положив руку на бутылку с водой, и словно не слышал слов Г. М. Его мрачное лицо с волосами того же цвета, что и у подсудимого, выражало только скуку и легкое удивление.