Окно с видом на площадь - страница 24

— Это не совсем то, что я имела в виду, — ответила я. — Мальчик почти не имеет контактов ни с матерью, ни с вами. Ведь это неразумно, не так ли?

В первый раз он отвел глаза, и я не встретила его взгляда. Он пристально смотрел через всю комнату на гордое, спокойное лицо Озириса, словно прибегая к его мудрости в поисках ответа. Потом он пожал плечами и взглянул на меня.

— Я не могу дать вам никаких обещаний. Вполне вероятно, что вам понадобится гораздо больше, чем я могу вам предоставить. Мальчику надо дать шанс. Но после этого… Есть ведь предел человеческому милосердию и терпению.

Он щелкнул в воздухе сильными пальцами, и я почувствовала, что если окончательное решение будет не в пользу Джереми, то его уже невозможно будет изменить. С дядей мне придется вести себя так же осторожно, как и с племянником.

— Вы хотели еще что-нибудь сказать мне? — спросил он.

Я не была готова закончить разговор. Этот человек был так занят и так трудно было добиться разговора с ним. Поэтому я скажу ему все, что намеревалась, пока у меня есть такая возможность.

— Мальчик проявляет необычный интерес к комнате, принадлежавшей когда-то его отцу. — И я рассказала о том, как, однажды случайно обнаружила Джереми у запертой двери этой комнаты. Я, правда, не стала говорить, что у Джереми есть ключ от этой комнаты.

Темные широкие брови Брэндана Рейда нахмурились.

— Мне уже говорили о такой навязчивой идее. Необходимо положить конец этой болезненной озабоченности по поводу комнаты, где умер его отец. Мы не можем позволить, чтобы это продолжалось.

— А как вы предполагаете, — задала я вопрос, — прекратить это?

Он бросил на меня быстрый, нетерпеливый взгляд.

— У вас есть какой-нибудь план?

Мое сердце готово было выскочить из груди от собственной дерзости. Мне не хотелось признаваться себе, но я догадывалась, что внутренняя сила и мрачная энергия мистера Рейда могли превращаться иногда и в страшную разрушительную силу. И я не могла предугадать, что может произойти, если я открыто восстану против его желаний. И все же я должна добиться своей цели, даже если это его очень рассердит.

Тщательно контролируя свои слова, я сказала тихим и ровным голосом:

— Я хотела бы открыто войти с Джереми в комнату его отца и позволить ему рассказать мне о том, что там произошло… Если он, конечно, захочет об этом рассказать.

Я боялась, что гнев грозой разразится над моей несчастной головой. Мистер Рейд быстро прошелся по комнате, как бы стараясь взять себя в руки, а потом остановился прямо передо мной.

— Ваша идея смешна и, может быть, опасна, — проговорил он. — Я запрещаю вам делать это. Мальчик не должен даже близко подходить к этой комнате. Нельзя потакать ему в его нездоровой склонности. Я ожидал от вас большей мудрости, мисс Кинкейд.

Я не привыкла к тому, чтобы со мной говорили с таким высокомерием, и почувствовала, как кровь приливает к лицу. Я напомнила себе, что мне следует быть умнее и не терять самообладания из-за этого человека. И все же я не совсем владела собой, когда поднялась со стула и встала перед ним.

— Вы не пожелали помочь племяннику сами. Вместо этого вы пригласили незнакомого человека в дом и ждете, чтобы он сделал то, что вы не способны сделать. Тем не менее, вы хотите связать мне руки, отменить мои планы и указать, что мне позволено и что не позволено делать. Если мне придется работать в таких условиях, то будет лучше, если я сейчас же покину ваш дом, мистер Рейд.

Я бы не удивилась, если бы он приказал мне упаковать свои вещи и тут же уехать. Я сказала даже больше, чем думала сказать, и могла теперь только стоять и хлопать глазами, чувствуя, как горят мои щеки, и ожидая немедленного увольнения.

Странно, но его не последовало. Мистер Рейд вернулся ко мне после второго круга по комнате и стоял, пристально вглядываясь в меня, словно я представляла собой какой-нибудь непонятный предмет, только что извлеченный из земли в одной из его экспедиций. Вполне возможно, что ему придется просто отбросить меня в сторону. Мы враждебно поедали друг друга глазами. А затем он поднял свои руки вверх.