Око за око. Этика Ветхого Завета - страница 9

Вот поэтому оно и истинно, достойно доверия, справедливо; поэтому оно и дает жизнь — и это только несколько качеств Божьего слова, описанных в Пс. 118.

Обличая народ Иудеи в непослушании, Михей говорил, что образ жизни его непростителен, ведь незнание законов не освобождает от ответственности, а социальные и личные нормы поведения были придуманы не ими. Кроме того, усердие в религиозных ритуалах и жертвоприношениях также не снимает с них вину, если они не могут соблюсти главного, такого явного в Божьем откровении:

Таким образом, хотя ветхозаветная этика и не состоит исключительно из повиновения словам Божьего откровения, тем не менее, без послушания обойтись нельзя. Слова и дела Бога говорили сами за себя, и ответ Израиля должен был явиться своевременно.

Понятие откровения, безусловно, проблематично для некоторых ученых и богословов, которым не нравится идея о трансцендентных истинах и законах, открытых Богом, истинах и законах, направляющих веру и поступки. Это не соответствует их мировоззрению, их предположениям об отношениях Бога с людьми на протяжении истории. Некоторые и вовсе отрицают любую идею об откровении и, соответственно, его авторитете в вопросах этики и говорят, что это, мол, посягает на нравственную автономию человека или, по меньшей мере, расходится с понятием зрелости человека (напр. Rodd, Glimpses). Другие не могут принять откровение как основание лишь для ветхозаветной этики из–за сложных в нравственном плане текстов, с которыми мы сталкиваемся при любом серьезном изучении Ветхого Завета.

Если же Бог открыл все это, что это говорит о нем? Что это означает для нас, живущих совершенно в иное время? Что дает нам Новый Завет, который, будучи также откровением Божьим, в некоторых местах явно упраздняет Ветхий? Более подробно эти вопросы я рассматриваю в четырнадцатой главе. На данный момент важно одно: в ветхозаветные времена израильтяне верили, что их моральные права и обязанности зависели не только от действий Господа, но и от его слов.

Мы видели, что развитие ветхозаветной этики происходит главным образом благодаря историчности рождения, укоренения и поддержания веры израильтян. Они верили, что их Бог, Яхве, действовал и продолжает действовать в истории. Поэтому и сами события, и их последовательность приобретали этическое значение. В связи с этим в Израиле получил развитие жанр литературы, известный как пророческое историческое повествование. Обычно к этому жанру относят следующие книги: Иисуса Навина, Судей и книги Царств. Эту часть

Писания иногда также называют второзаконнической историей из–за того, как в ней отражены богословие и этика Второзакония.

Историков, написавших книги Ветхого Завета, иногда нелестно называют моралистами. Но все же значение их труда для этики огромно. Они собирали, отбирали, редактировали и комментировали многолетнюю историю Израиля, исходя из последовательных богословских и этических критериев. Они смело давали нравственную оценку событиям и поведению людей. Они сохранили последовательное описание истории нескольких столетий, отмечая события, их развитие и направление, чтобы потом дать им объяснение. Некоторые ученые полагают, что заслуга в изобретении исторического жанра в литературе по праву принадлежит не грекам, а евреям.

Еврейский канон называет вышеупомянутые произведения книгами ранних пророков (поздними пророками были Исайя, Иеремия, Иезекииль и книга Двенадцати), а это свидетельствует о том, что их слова воспринимали как слова Бога. Нравственные комментарии описываемых в них событий давались от его лица. Это не значит, что они вечно поучали, отнюдь нет. На самом деле еврейские историки часто представляли историю, уклоняясь от комментариев, позволяя читателям сделать собственные выводы (которые не всегда лежат на поверхности). Но их нравственное влияние остается именно потому, что Бог продолжает действовать в истории, — явно или за кулисами — инициируя, реагируя, направляя и участвуя в событиях.