Окопники - страница 22

— Куда придется, только бы подальше от передовой.

— Старуха плоха. Да и кто нас где ждет?

— Неужто родственников нет?

— Есть, но в Ленинграде. Так теперь не туда, а оттуда люди рвутся. К нам вон внучка из Ленинграда приехала…

Однажды Петр влетел в мастерскую в неописуемом восторге:

— Познакомился с Капой!

— С какой Капой? — не понял я.

— С внучкой. Ее Капой зовут. Она студентка. Окончила два курса медицинского…

С тех пор Петр не упускал случая перекинуться с новой знакомой хоть несколькими словами. Сожалел только, что случаи такие выпадали нечасто, и появлялась она лишь на миг.

Как‑то Капа пошла за водой. Петр перехватил ее на обратном пути: уговорил поставить ведро и завел на уровне семиклассника беседу о дружбе и любви. Его рассуждения рассмешили собеседницу. Капа залилась гак громко, что я выбежал из мастерской, а Сушко — из сарая. Капитан сделал Петру замечание за разговоры на посту, сам. подхватил ведро с водой и ушел вместе с Капой.

Петр стоял передо мной ошеломленный.

— Что случилось? — недоумевал я.

— Ты же видел…

— Отчего она так смеялась?

— Не знаю. Я ей рассказывал о «Бедной Лизе» Карамзина.

— Лучше ничего не придумал?

— А что?

— Ты бы еще о Ярославне рассказал, как она проливала слезы на городской стене…

Петр не понял моей пропни — настолько был возмущен гем, что Сушко сделал ему замечание в присутствии Капы.

— Ты слышал, как он со мною разговаривал? — спрашивал меня Петр. — Сквозь зубы. И лицо перекосилось… А как бесцеремонно обошелся с Капой… Непонятно, почему она улыбалась ему при этом.

— Может, он ей нравится.

— Он?! Да ты что?..

Сушко в ту пору не было еще, пожалуй, сорока, но мы считали его стариком. И ухаживание в таком возрасте ча двадцатилетней Капой казалось нам смешным. А вот Кравчук рассуждал иначе:

— Куда вам тягаться с Сушко! Этой девице интереснее с ним, чем с вами, несмышленышами, только что из‑за школьной парты.

На следующий день Капа опять пошла за водой. Сушко на месте не было — его вызвал командир полка. Пе^) же, как и вчера, стоял с карабином у входа в мастерскую, но на этот раз даже не поздоровался с ней.

— Не обижайся, мой мальчик, я тебе манной кашки сварю, — жестоко пошутила Капа, коснувшись рукава его шинели.

Петр отвел руку за спину и не проронил ни слова. Я одобрил его поведение и посоветовал впредь держаться так же твердо.

Сушко по возвращении с КП полка зачем‑то зашел в мастерскую. И надо же было случиться так, что как раз к его приходу мы наконец‑то провели давно задуманную Кравчуком генеральную уборку нашего жилья.

— А у вас тут недурно, — отметил он. — Есть, пожалуй, смысл переселиться к вам на жительство.

И переселился.

Нас это, разумеется, не обрадовало. Рядом с начальством всегда чувствуешь себя стесненно. К тому же появились дополнительные хозяйственные заботы: Кравчук распорядился день и ночь топить нашу железную печку. А в ней, проклятой, все прогорает моментально, только поспевай подбрасывать. Дров не напасешься.

Сушко держался с нами отчужденно, большей частью молчал. — Наши разговоры между собой его раздражали. Поэтому и я, и Петр обрадовались не очень‑то привлекательному в другое время заданию — проверить в ротах пулеметы и на месте устранить возможные неисправности.

— Только не задерживайтесь там, — напутствовал нас Кравчук, — не растягивайте дело на неделю.

— Два дня им на все, — уточнил Сушко.

— И этого много, — пытался урезать срок Кравчук, ссылаясь на неотложные дела в мастерской, но Сушко не изменил своего решения.

Вооружившись всем необходимым, мы тронулись в путь. У сарайчика нас окликнула Капа.

— Мальчики, вы куда?

— Далеко, — ответил я неопределенно и, в свою очередь, поинтересовался причиной переселения к нам Сушко.

Она загадочно улыбнулась, погрозила пальчиком:

— Влетит вам от капитана за такие вопросы.

— Пойдем быстрее, — заторопил меня Петр.

— Боитесь? — поддразнила его Капа.

— Ничего и никого мы не боимся, — буркнул он и прибавил шагу.

В полку в то время было только два батальона. Я пошел в один, Петр — в другой. Работали как заводные. Перебираясь от пулемета к пулемету, где ползком, где перебежками, побывали во всех ротах и вернулись в мастерскую, как было приказано, ровно через двое суток.