Окопные стихи - страница 4
Мы сидели — и молча курили махорку.
А потом мы расширили старый окоп,
разбросали по дну его хвороста связку,
и зарыли бойца, глубоко-глубоко,
и на холм положили пробитую каску.
Возвратился сержант — с котелками и хлебом.
Они
Мы еле-еле их сдержали…
Те, что неслися впереди,
шагов шести не добежали
и перед бруствером упали
с кровавой кашей на груди.
А двое все-таки вскочили
в траншею на виду у всех.
И, прежде чем мы их скосили,
они троих у нас убили,
но руки не подняли вверх.
Мы их в воронку сволокли.
И молвил Витька Еремеев:
- А все же, как там ни пыли,
Чего уж там ни говори,
а воевать они – умеют,
гады!...
***
Нет, я иду совсем не по Таганке –
иду по огневому рубежу.
Я – как солдат с винтовкой против танка:
погибну, но его не задержу.
И над моим разрушенным окопом,
меня уже нисколько не страшась,
танк прогрохочет бешеным галопом
и вдавит труп мой гусеницей в грязь.
И гул его и выстрелы неслышно
Заглохнут вскоре где-то вдалеке…
Ну что же, встретим, если так уж вышло,
и танк с одной винтовкою в руке.
Штыковой бой
(Триптих)
Мужи зрелые мы.
В свалке судеб
Нам по плечу борьба.
Алкей
1
Команды в этом гаме не слыхать
но видишь краем глаза, как помвзвода
натренированно бросает через бруствер
своё сухое жилистое тело
и хищно изогнувшись, берёт винтовку:
"В штыки!..."
Он не бежит и не кричит "ура"
и лозунгов, оборотясь, не произносит:
он - бережёт дыхание;
шагает голенасто, петляя на ходу,
чтоб сбить с прицела фрицев, -
а мы ...
а мы, ну как во сне дурном,
бежим - и всё догнать его не можем ...
И как во сне дурном -
накатывает цепь серо-зелёных кителей и брюк
и топот кованых сапог;
белеют в руках гранаты
на длинных деревянных рукоятках:
сейчас противник даст гранатный залп!
Но помкомвзвода, упреждая,
зубами рвёт чеку у РГДэ,
потом ещё у трёх поочерёдно, -
и желтоватый дым гранатных взрывов
пятнает атакующую цепью
Он бьёт гранатами за сорок метров,
а мы - на двадцать, двадцать пять:
подводят нервы;
ведь что там не толкуй,
а воронёный блеск кинжального штыка,
примкнутого к немецким карабинам,
мутит сознание,
и кажется, что снится сон дурной ...
Но и во сне есть логика,
И мы, опережая помкомвзвода,
бросаемся в штыки -
забыв про смерть, забыв про жизнь.
Он же,
затвором лязгнув, вгоняет в ствол патрон
и, опустившись мягко на колено,
срезает ближнего зарвавшегося гада.
В таком бою и с двух шагов промажешь:
мешает напряжение,
но помкомвзвода рубит как на стрельбище:
обойма, пять патронов, - и пять трупов,
и очень редко мимо,
и то лишь потому, чтоб в этой свалке
не угодить в своих.
2
Когда фашисты подойдут так близко,
что их - огнём уже не положить,
тогда,
чтоб победить или погибнуть,
пехота
подымается
в штыки.
И сразу мир сужается до жути.
И не свернуть ни вправо и ни влево.
Навстречу - как по узенькой тропинке,
бежит твой враг, убийца и палач.
И ты следишь приковано за ним.
И, с каждым шагом ближе надвигаясь,
не сводишь взгляда с потного лица,
застывшего в свирепой неподвижности.
И он тебя приметил на ходу.
И взор его с твоим схлестнётся взором.
И с этого мгновенья - только смерть
способна вас избавить друг от друга.
А то, что прочитает враг
в ответ в твоём солдатском взгляде,
и предрешит исход единоборства
удар штыка - всего лишь точка
в конце психологической дуэли.
3
Я не помню, было ли мне страшно.
Только помню - после боя
пальцы плохо гнулись и дрожали,
и не не мог свернуть я самокрутку.
Я не помню, было ли мне страшно.
Только помню - если был когда я
в этой жизни счастлив без остатка,
то тогда лишь - после штыковой,
когда пальцы так дрожали,
что не смог свернуть я самокрутку.
Женя Дягилев мне сунул в рот свою ...
Скрипун
«Скрипун», «скрипач», «ишак» –
так на фронте называли немецкие
шестиствольные миномёты; о них не
говорили «стреляют», говорили – «играют».
Истошным скрипом душу обжигая –
как будто кто гвоздём стекло скребёт, –
из-за высотки бешено играет
немецкий шестиствольный миномёт.
И продолженьем скрежета и визга,
дыхание не дав перевести,
уже над нами, где-то очень близко,
шестёрка
мин метровых
шелестит.
И вдавливает в землю и вжимает
стремительно
спускающийся
вой,
и взрывы – как чечётку выбивают
железом на булыжной мостовой.
… Когда промчится рядом электричка
и с ходу вой свирепо в уши бьёт,