Окропление ядами - страница 10

— Чи пид клятих ляхив… хте их впитьмях ризбире?

— Отказываетесь совершенно напрасно, ведь то, что «горбуны»… — то есть понимаете: речь идет о «гоработах» — изыскивают неформальные способы общения, говорит о многом. Танцульки, приевшееся тисканье по номерам устаревают. Подопечные отдыхающие пребывают в поисках новых форм реализации потенциальных возможностей, ищут разнообразия, расширяют кругозор ощущений…

— Ить те, кляти кийфилови…

— Кругозор, как внутри вылизанной икорной склянке. О каком разнообразии может идти речь? Просто некоторые нестойкие «горбунцы» не знали уж, куда схорониться: сперва их поджаривают, потом в рассоле, что здесь вместо воды, засаливают, танцульки с музычкой, как дубиналом по ушам. А выпивать сколько приходится? Хорошо, что жара: с потом выводятся излишки продуктов распада, ведь навалившуюся нагрузку никакому метаболизму не вынести — впору открывать вытрезвитель…

— Все бы ничего, но музыкальная лабудень по ночам… (воют, как псины очумелые) по голове, будто кистенем шибает, — поддержал атаман ментонера ветеранского во вполне обоснованных негодованиях. — А выпивают… так что ж? Хоть, ух, выпимши бывают… — Чуть не взгрустнул, задумчиво разглядывая когда еще просохшую винную стопку. — А металлоборизм — тоже не порядок… у-уф..

— Фикт, ризлигиищию дли киликтивя горильку питрибляють, пьют, ик кляти ляхи. Э-э-эх, — ни то заклеймил, ни то в заунывной тональности отдал почтительную дань предосудительной невоздержанности кишивий.

— …оттого и выходит, вопреки нормам законодательства Сектора отдохновения, что после развлекухи с выпивухой, многие до кроватей не дотягивают, а редким, добирающимся до ночлега, не до качественной репродукции…

— Ни, зовсим ни ди рипридюкции…

— Прознали «горбиледи» про тайное лежбище бедолаг, кому жизнь еще мила — налетом из шалашей пляжных выкурили, оккупировали последнее прибежище. Нынче всякого, в темную пору мимо проходящего, в оборот пускают…

— Фикт, мистни пирубки пиродю пиртют…

— Ментонер, кишивий, когда вы только успели стать прожженными циниками?! Вдумайтесь, разве не романтично — плеск шлепающих волн, колючий тростник, пластмассовый лежак под таинственным светом Луны?..

Шлепки волн с забортными воплями «гоработов» давно уже ментонеру до того самого неправильного, перевернутого месяца, но перечить романтично настроенному заместителю завсектора, нынешнему своему начальству, в силу привязанности к дисциплинарным привычкам, он не мог. Вздохнул лишь и безнадежно уставился в рыбное меню.

— Нет, Олга легкой водицею, сеновал духмяный, травы-медоносы, василечки — от то лепо! — не постеснялся разойтись во вкусах с дамочкой атаман.

Многим взгрустнулось.

— …а снега, когда Олга станет. Бубенцы. Хруст трескучий стоит, а в хате… э-эх, да к самовару шанежки. А березовым-то веничком…

Взгрустнулось абсолютно всем обедающим.

— А ни заказать ли по пятьдесят водочки? Гм, для поднятия боевого духа.

— Под лопстерюгу ее, голубу, только теплую подают… Нет уж, лучше перемочь, — атаман стоически отверг предложение растрогавшегося заведующего сектором, великодушно не воспользовавшись попустительством нарушению режима. — А шалашную репродукцию не кишивиму, — заступился за приятеля, — лучше вон ребятам поручите — потянут: в темноте за аборигенцев сойдут запросто.

— Не потягивать… — вздохнул полуфиоп-медаленосец и поставил в известность начальство о сложившихся неутешительных обстоятельствах, при этом музыкально переняв кое-что из хитповского наречия:

— В шилиши толька черны за приличны чиловик считать.

— Да, — подтвердил сказанное единоплеменник с уже обмотанным салфеткой, к вящему голубиному неудовольствию, ухом, — мой слишком белы — так говорить. — Погрустнел за компанию.

— Это не ты… не вы белые оба, — встрепенулся погруженный в бесперспективные поиски следов или робких упоминаний в меню отбивных, филе или хоть щуплых ребрышек ментонер, пробужденный, казалось, заковыристой идеей. — Это зубищи ваши антикариесные из пастей прямо выстреливают. В результате выходит демаскировка шалашей, а в интимных вопросах темнота — определяющий фактор неправового деяния. Ритуал, одним словом, без соблюдения которого, как против закона, не попрешь, — завершил с многоопытным видом делиться весьма сомнительного толка соображениями.