Окропление ядами - страница 5

— Пикизивий, китера изь нихь?! — решительно отринул кишивий, следуя атаманову наказу, попытки поползновения на собственную неприкосновенность и зорко всмотрелся в притихших отдыхающих, затаившихся, даже отползать не рискующих.

— Вот! — продемонстрировала топлеска, кроме силиконовых рекордов, одну из частей купальника, что даже для собственных наращенных габаритов пришлась бы с запасом. — Все, что осталось от небедной девушки.

— Тить твию мить-то! — только и молвил озадаченный кишивий, разглядывая пару связанные меж собой ненавязчивыми бретельками кошелок, даже швабру докучливой топлеске передоверил. — Ризмир кик у Ксюхи, уж ни оня ли?

— Нет, что вы, фи, какая Ксюха?! Мы тут Наташя да Наташя — обслуживающим аборигенам легче запоминать…

Ах, вот еще полотенце и сумочка…

— Мижя испириляся пи тикой жире? — Подозрительно уставился из-под козырька приложенной руки на доставучее светило кишивий. — Скильки ризевь скизино било: с пидь нивисиу — ни шигю!

— Не хватало еще, чтоб всякие хитпые нами командовали! — Топлесочка, завладев инструментом натирки, будто заодно понабралась наглой самоуверенности. — А ну, ищи мою подружку! — Ухватила швабру наперевес, и не известно, за кем бы остался верх в поединке, ни подоспей вовремя подмога.

— Что, смазываться не хочет?! Вот я тя щчас, егоза!

Разговор у атамана короткий — взъярившаяся силиконочка, не смотря на обильную смазку, не ускользнула и подверглась повторной обработке.

— Ах! Ах! А как же подружка? Ах! — даже в ответственный, предохранительный от прожигающих лучей период пляжного существования проявляла преданность женской дружбе.

— Подавай сюда подружку! — скомандовал разухарившийся атаман подоспевшему юноше — тот педантично принялся выявлять да предъявлять на опознание несмазанных особей.

— Нет, нет, это не они!

— Вить, — протянул кишивий атаману двойную кошелку, — уликя.

— Приметная подружка, не замечал?

Смущенный юноша в ответ лишь зарделся.

— Погоняем-ка под такое, пропавшее, дело на катере: может, за буйки заплыла — поищем?! — взыграла у атамана в крови неистребимая любовь к водной глади, пускай даже к тропически-просоленной.

— Втопля твия пидрюжкя! — обрадовал кишивий топлеску и погрозил насилу отобранной шваброй.

— Я те покажу, втопла! Никак не могла утонуть: у нас совместный шопинг, она мне бабки должна, понял, морда хитповская!? — Не смутило топлеску отсутствие вооружения, не страшась ответных ударов в надежно защищенный корпус, вот-вот в кулакопашную, а то царапаться за утопшие «бабки» накинется.

— Спокойно, отдыхающая! — Юноша, оглядев горизонт на предмет спарено дрейфующих поплавков, перестал беспокоится и угомонил сгрудившихся вокруг «горбунов», почуявших незапланированную развлекуху, вдвойне приятную, потому как для кого-то уже последнюю. — Со столь положительной плавучестью, — прикинул на глазок объемы «авоськи», — утонуть можно лишь при помощи торпеды… или акулы…

— Акулы! — отдыхающие, вне зависимости от пола и возраста, радостно оживились. — А турфирмы нас не предупредили — пускай неустойку выплачиваю-ут!

— Для пущего спокойствия лучше про барракуд расскажи. Морские гиены, кровожадные твари, стоит за буек нос высунуть, набрасываются стаями… косяками! — возвысил атаман голос, дабы желающим причитать вылось всласть от не предусмотренных страховками неприятностей. — После нападения от курортников лишь нефасованный гуляш остается, памятники ставить нечему.

— У-у! У-у! — как по команде принялись возмущаться охотники до неустоек.

— Тихо, нашел место, где распространяться про морских хищников, — постарался юноша угомонить развлекающегося на свой лад атамана и, ухватив за руку, оттащить весельчака в сторонку, но с таким же успехом прогулочный катерок бронированный линкор отбуксировал бы.

…а португальские кораблики, про которых отдыхающим знать не следует, мурены, натасканные на выпирающие органы, скаты с шипами, крокодилы морского базирования и…

— В подводном мире полно обитателей, но только за пределами зоны ответственности спасателей; до буйков — исключительно лишь золотые рыбки, — плавайте на здоровье!