Октябрьское вооруженное восстание в Петрограде - страница 11

Между тем среди эсеров и меньшевиков возникла мысль, что ВЦИК и Питерский Совет должны принять активное участие в организации обороны Питера, так как без этой помощи командование не имеет полноты власти над войсками. В спорах по вопросу о создании такого органа в Исполкоме Петроградского Совета резко обозначились разные цели, которые преследовали мы и они. Нашему названию «Военно-революционный комитет» противопоставился «Комитет обороны». В солдатской секций Петроградского Совета большинство было на стороне меньшевиков и эсеров, поэтому, желая обеспечить себе руководящую роль в Военно-революционном комитете, они предлагали создать его при военном отделе, ограничив функции одной лишь помощью штабу. Однако Исполком Петроградского Совета создает этот орган непосредственно при себе. Положение о Военно-революционном комитете при участии большевистской фракции военной секции разработано бывшим левым эсером тов. Лазимиром (тов. Лазимир впоследствии стал членом РКП и принимал активное участие в строительстве Красной Армии, был на фронтах и погиб на Украине во время эпидемии сыпного тифа). Военно-революционный комитет был сконструирован из представителей президиума Совета, от президиумов рабочей и солдатской секций, представителей партии. Накануне октябрьских дней в его состав влились представители от железнодорожников.

Так возник Военно-революционный комитет — боевой штаб Октябрьской революции, в котором через короткий период времени сосредоточилось непосредственное боевое руководство массовым движением рабочих и солдат Петрограда, завершившимся полной победой в последние дни октября 1917 года.

В памяти особенно запечатлелся один момент, который в ряду других был одним из решающих.

Числа 22 или 23 октября Военно-революционный комитет постановил назначить новых комиссаров к командующему войсками Петроградского округа полковнику Полковникову. Избранными оказались тт. Садовский, Лазимир и я. В мандатах и особом обращении в штаб от имени Военно-революционного комитета указывалось, что все приказы командования должны скрепляться подписью одного из комиссаров и что без них приказы будут считаться недействительными.

Это было в конце дня. Уже вечером часов в 10–11 мы отправились исполнять свои обязанности и прибыли в штаб. Полковников тотчас же нас принял, выслушал наше заявление, спокойно и уверенно переданное тов. Садовским, и ответил, что никаких комиссаров он не признает и в опеке не нуждается, а постановление Питерского Совета для него необязательно. На наш намек, что, пожалуй, без санкции представителя Питерского Совета приказы будут плохо исполняться, самоуверенно заявил, что гарнизон в его руках и он с ним будет делать то, что нужно.

Твердость Полковникова была искренней, ничего напускного не чувствовалось, очевидно, он не понимал действительного положения в гарнизоне.

После краткой беседы нам ничего не оставалось делать, как вернуться в Смольный и принимать соответствующие меры.

Поздно ночью добрались мы до Смольного. Тотчас же вызвали Якова Михайловича Свердлова.

После краткого обсуждения разослали по всем частям гарнизона постановление Военно-революционного комитета по поводу происшедшего конфликта со штабом округа и приказание об исполнении только тех приказов, кои будут скреплены подписью комиссаров, в караулы предлагалось посылать только наиболее надежных солдат под командой своих командиров.

На завтра созывались представители от всех частей. На другой день Военно-революционный комитет приказал обратить особое внимание на охрану важнейших пунктов и иметь наготове дежурные части.

В то время, как фактическое управление гарнизоном переходило в руки Военно-революционного комитета, штаб округа, обнаружив полное бессилие, начал переговоры о присылке комиссаров.

Но события уже развертывались со все большей быстротой. Один за другим важнейшие пункты и учреждения занимались караулами, подчинявшимися только Военно-революционному комитету; штаб Красной гвардии организовал рабочие отряды. Смольный превратился в центр Питера, в него шли донесения со всех сторон, из него давались директивы на места.