А где же Цересэнцефалон? А вот и он! Голограмма полуанабиотического Цересона так и показалась в глыбе льда. Поскольку существо огромно, голограмма отражала лишь проекцию одной из его частей. Рядом располагались спортсмены-щупальца. Они тоже были представлены в ледяных срезах, чем подчеркивалась их приспособленность исключительно к такому виду окружающей среды. Все эти большие ледяные кристаллы с существами внутри шевелились в подобии своеобразного танца.
Участники начали двигаться по кругу, вписываясь в ту стихию, по которой в данный момент приходилось идти. Каждая команда делала это в своем стиле и всякий раз с новыми элементами. Ледяную голограмму Цересона перетаскивали по стихиям щупальца. Кроме того, движения участников согласовывались друг с другом. Я отдал должное и хореографам, и программистам, и инженерам. Как многого мы достигли! И как помогли нам весперийцы! Впрочем, эти всегда думают только о своих интересах. А может, и все мы?
А вот еще шестеро Лабиринтщиков. Черные щупальца передвигаются на приспособлениях в виде мелких серых червяков. Голов, торчащих из костюмов, не видно. Тогда это неорганики? Держатся особняком.
– Что это за страна, Джорджиана? – спросил я Координатора Межпланетных Игр.
– Ой, пропали мои нейроны, совсем пропали… – бормотала котодевчонка, зажмурив темно-розовые глаза.
Я понял, что аналогичные вопросы сыпались в мозг несчастной Джорджианы со всех сторон. Интересно! Никто не имеет представления, кто это такие! Как это возможно в отлаженной программе Олимпиады в Эрмагнет?
– Их нет в списке участников, – просигналила всем интересующимся Джорджиана. – О, нет! Уже есть! Это Земля, Антарктида, цивилизация Хенриков, – прочла она обновление на табло.
Я сразу понял, в чем дело! Неудивительно, с моим-то жизненным опытом!
– Еще одно присоединение параллельной ветки к нашему миру! – сказал я этому юному существу. – В новозагруженной версии нашего мира на Третьей от Звезды есть не только цивилизация Хомо Сапиенс, но и каких-то Хенрик Сапиенс. И они явились на наши Игры! Джорджиана, твои нейроны пропали не напрасно! Какой я счастливый летописец!