Олимпиец - страница 6

Подворотня встретила меня запахом сигаретных окурков, дрянного пива и вонью из канализации. Я сморщился. Ни хрена себе! У меня чуть на глаза слезы не выступили.

Слезы радости, конечно. Всегда приятно осознавать, что во всех мирах есть что-то стабильное. Например, подворотни. Они везде одинаковы.

Мои дорогие ботинки зашлепали по грязи, но я не придал этому особого значения. Плевать вообще. Я стремился вперед, на шум улицы.

— С дороги свалил, — поприветствовал меня угрюмый рабочий, как только я вынырнул из подворотни. — Придурок малолетний.

С ухмылкой я поднырнул под лестницей, которую он нес на плече, чем заработал еще одну порцию ругани, выпрямил спину и огляделся по сторонам.

Я попал на … самый натуральный базар.

Огромное сборище людей — и нелюдей тоже — самого разного возраста и размеров толкались у рядов с товарами, бранились, торговались ну или просто шли по своим делам. Повсюду разносился многоголосый гул. Сотни голосов. Обычные, хрипящие, мычащие. Десятки акцентов, которые я даже с унаследованным от тела знанием понимал с трудом. И главное запахи. Корица, лаванда, специи!

На моих губах сама по себе появилась довольная улыбка. Не совсем того, что я хотел, но после месяца в золотой клетке… Сойдет.

Я развернулся на пятках и, аккуратно лавируя между прохожими, направился по улице на север, к академии. И развеюсь, и может, что забавное встречу.

— Бусы, бусы, кому бусы? Всех цветов, приносят удачу и лечат потенцию у мужчины! В комплекте идут браслеты от…

— Караоке «Сирена Современности» впервые открывает свои двери. Будь первым, кто…

— Эй, дарагой, — выцепил меня из этого хора голосов пузатый мужчина тюрбане и одиноко смотрящемся золотым зубом. — Смотри, какие очки! Красота, да! Защитит от солнца, от взгляда горячих красоток, да хоть от самой Медузы, если встретишь.

Медузы, да?

— И почем отдаешь, отец? — помимо воли заинтересовался я.

— Ба? Для тебя, дарагой? — хитро подмигнул мне торговец. — Ты ко мне уважение проявил. Папой назвал! Отдам за сто евро. От сердца отрываю, бери, бери. Лучше цены не найдешь, мамой клянусь!

Я сделал удивленное лицо.

— Всего сто евро? И точно защитит от Медузы?

— Не сомневайся. Точно тебе говорю! — сверкнул зубом он и по-дружески хотел хлопнуть меня по плечу волосатой рукой, но напоровшись на мой ледяной взгляд, резко отпрянул обратно за прилавок. — Э-э-э, так будешь брать?

— А знаешь? Почему бы нет. Вот эти.

Я сорвал приглянувшиеся очки со стенда и положил во внутренний карман пиджака. Сувенир на память, так сказать. Деньги я кинул на стол.

— Конечно, дарагой! Пользуйся на здоровье, — кивнул мне торговец, с жадностью пересчитывая купюры. — Захади, еще, да!

— А тож, отец! Обязательно! — кивнул я, провожаемый его вежливой улыбкой.

Уверен, вечером он всем рассказывал, как развел очередного лоха на хорошие бабки. Что тут сказать, мне сложно его винить. В своем черном, явно выполненном на заказ костюме, я разительно отличался от большинства местных аборигенов, что делало меня главной целью подобных заманух.

— Двести, триста, четыреста. Четыреста двадцать, — закончил я пересчитывать деньги, которые стянул из кошелька этого пузатого мошенника. — Не густо.

Как я это сделал? Очень просто.

Ведь как говорится, что нужно плохому фокуснику? Красивая ассистентка. Ну а мне, чтобы отвлечь его внимание, хватило двух новеньких купюр. А остальное — ловкость рук. В работе медиума без этого никак.

Я продолжил двигаться дальше, все больше и больше поражаясь разнообразию магазинов, кафе и прочей развлекаловки вокруг. Самое интересное, как изящно тут сочетались культуры и разные народности.

Китайцы, европейцы, русские — кого тут только не было. Причем, это не просто туристы, у многих тут были свои прилавки, да и торговались они ничем не хуже местных.

Еще круче, конечно, смотрелись нелюди.

Так, например, шашлычная справа от меня. Шеф-поваром в ней был грозного вида минотавр, который с высунутым от старания языком посыпал перцем аппетитно шипящее на плите мясо. Над заведением красовалась потрепанная временем желтая вывеска: «Говядину не продаем!».