Он - Капитан Сорвиголова - страница 7
— Крепость… Лунных Детей, — вымолвил я.
— Здо́рово! Мы — луняне! — оживились мальчишки.
— А я не согласен, — возразил Римас. — По-моему, «дети» — нехорошо. Мы воины! Пусть наша крепость называется крепостью Лунных Воинов!
— Правильно! Капитан хорошо придумал! Мы — Лунные Воины! — заорали мальчишки.
— Значит, можно зажигать костер, — сказал дядя Антанас. — Но у крепости должен быть начальник. Кого предложит народ?
— Не начальник, а комендант. В крепостях бывают коменданты, — поправил дядю Антанаса Римас.
Он выступил вперед еще на один шаг. Гордо вскинул свою кудлатую голову. Я догадался, о чем Римас помышляет, и только было собрался выкрикнуть: «Да здравствует Капитан Сорвиголова, слава нашему коменданту!», как кто-то выпалил:
— Тадаса комендантом!
Я растерялся. «Тадас, Тадас, Тадас…» — отдавалось в ушах. Мне вдруг стало страшно. Вспомнился город, письмо, которое я нашел на пороге, и Пипеш, и непонятная, грозная клятва… Как назло, Римас повернулся ко мне и ждал, что я скажу.
— Комендантом крепости Лунных Воинов избран Тадас! — прогремел голос дяди Антанаса. — Поздравляю, комендант!
— Все равно ты обязан мне повиноваться, — зашептал Римас. — Не забывай: ты поклялся. Или сразу откажись.
А я молчал… Старался не дышать, чтобы не так громко урчало в животе. А Римас наказывал:
— Ты должен выставить у ворот караул… Приказывай — ты же комендант!
Мне было не до караула. Когда я оставался дома один, я делал все, что заблагорассудится. И конечно, ел. Захочу — и ем. А тут вдруг понял: невозможно делать что хочется. Дядя Антанас глаз не спускает с меня и с остальных ребят.
— Комендант! Зажигай костер.
Опять дядя Антанас приказывает. Пришлось подчиниться. Правда, зажигать костер интересно, но в этот раз почему-то было невесело. Невесело, и все.
Пламя взметнулось ввысь, и дядя Антанас притащил свой рюкзак. Достал из него две буханки хлеба, три круга колбасы. Нарезал и раздал всем поровну. Мальчишки жадно ели. Чавкали, позабыв все на свете… Будто не было ни озера, ни костра, ни луны и всей этой красоты.
— Сухой паек выдадут завтра утром тоже, — пояснил дядя Антанас. — Потом продовольствие будем получать от колхоза. Если, конечно, заработаем…
— Студент мыслит, как последняя пешка. Воины крепости питаются жареной дичью и пьют вино, — рассуждал Римас, уплетая хлеб с колбасой. — Голодают только во время осады. Тогда они наперекор врагу поедают кошек, крыс, жуют ремни…
— Эх, хорошо бы чашечку чаю, — вздохнул Андрюс и проглотил слюну.
Я только покачал головой. Видно было, что остальные мальчишки тоже не наелись. Украдкой поглядывали они на рюкзак, но дядя Антанас его не открывал.
— Завтра рано вставать, — сказал он. — Комендант, объявляй отбой.
Никто не спорил. За день мы все устали. Ребята нехотя разбрелись по местам. Римас, Андрюс и я остановились возле нашей палатки. Костер догорал. Около него задумчиво сидел дядя Антанас. На озере вскрикивали дикие утки.
— В общем-то, здесь ничего, только лопать мало дают, — признался Андрюс. — Посмотрим, что дальше будет. Если лучше — пусть, а нет — смоюсь, и до свиданья!
— Предателей постигнет возмездие, — остановил его Римас. — Индеец, выше голову! Радость борьбы и побед ждет нас. Я, между прочим, кое-что придумал.
— Ты говоришь, смоешься. А куда, Дракон? — поинтересовался я.
— Куда?.. Ну, куда глаза глядят!
— Слушайте меня! Намечена потрясающая вылазка! Операция «КСЯК»! — захлебывался Римас.
Я раздвинул полог у входа в палатку и забрался внутрь. Улегся в мешке, вдохнул запах мха, увядшей травы. Сразу захотелось спать.
Я медленно двинулся по двору и пошел к развалинам. Там меня должен был ждать тот, кто прислал письмо, тот, кто подписывается «К. С». Я шел как ни в чем не бывало, а сам потихоньку озирался. Ничего подозрительного я не заметил. Миновал узкий, вроде туннеля, двор и вышел на площадку. Передо мной высился разрушенный дом. Угрюмый, темный, с запахом сырости. Вот мимо прошел какой-то человек. Идет себе преспокойно, что-то напевает. За ним — женщина… Никому до меня нет дела. Смотрю направо, смотрю налево — никто у развалин не вертится. Только черные проемы пустых окон уставились на меня. Таинственные, пугающие. Нет, назад путь отрезан. Ясно, что за мною наблюдают. Не стану же я трусить! Я быстро подбежал к развалинам, прыгнул через выбитое окно подвального этажа и остановился. Прислушался. Тишина. Я стоял и ждал. Никто не подходил. «Вот оно что. Повеселиться вздумали!» — мелькнуло у меня в голове. И в тот же миг чья-то рука тронула меня за плечо. Я резко обернулся.