Она растворилась в воздухе - страница 13

— В самом деле? Меня этим не проведешь. Теперь мой черед отдавать распоряжения. Я настаиваю на том, чтобы эту комнату разобрали на кусочки и очистили меня от подозрений.

— В этом нет необходимости, — пояснил подрядчик. — Я простучал каждый дюйм этих стен, и звук везде одинаковый, значит, никаких пустот нет.

— Почему вы остановили работу? — рявкнул Кросс, входя в комнату. — Его льдисто-голубые глаза сверкали от ярости в ожидании объяснения майора. — Разве я непонятно выразился? Обдерите эти стены — и плевать мне на то, сколько это будет стоить!

— Сначала закончим с полом, — возразил подрядчик.

Осмотр пола занял много времени по причине обилия мебели. С постоянными задержками и проволочками строители фут за футом сворачивали ковер, обнажая грязный дощатый пол. Фом было заскучал, когда его внимание привлекла уже знакомая ему секретарша майора. Она тихо вошла в комнату и передала своему работодателю какую-то бумагу, напечатанную на машинке. Тот взглянул на нее, а затем направился к Кроссу.

— Может, подпишите это? — небрежно поинтересовался он. — Здесь всего лишь говорится о возмещении причиненного мне ущерба. Но лучше сначала прочитайте.

Проигнорировав его совет, Кросс нацарапал свою подпись, чуть ли не прорывая бумагу ручкой. Майор лишь пожал плечами, пряча бумагу в папку.

— Не так уж хорошо для меня, — шепотом пояснил он Фому. — Всего лишь ничего не дающее джентльменское соглашение, не слишком подробное — ведь не обременять же беднягу подробностями.

Пока он говорил, появился первый признак того, что счет будет немаленьким — высокое зеркало с грохотом и звоном бьющегося стекла упало вперед, прямо на каминную полку.

Мадам Гойя завопила, словно сирена, а затем принялась обвинять в случившемся стоявшего ближе всех к зеркалу рабочего.

— Но это не я, мэм, — уверенно заявил тот. — Это вы сдвинули кресло, к которому оно было прислонено.

— Но оно вовсе не должно было стоять на полу. На стене оно было в безопасности. Кто купит мне новое зеркало?

— Мы позаботимся об этом, — быстро пообещал майор, в то время как подрядчик поднимался с колен.

— Пол не трогали, — объявил он. — Окно привинчено, как и решетка. Остается только обшивка на стенах.

Строители сперва с осторожностью принялись за панели. Перед тем как аккуратно снять их, они сначала ослабляли крепления. Но Кросс совсем не оценил их осторожности — напротив, их медлительность только снова привела его в ярость.

— Разнесите их! — приказал он.

Подрядчик поймал взгляд майора и кивнул.

— Это дешевая древесина, а не подлинная старина, — сказал он.

Казалось, рабочим пришлась по вкусу эта работа, когда они получили разрешение все разгромить. Они грубо срывали обшивку неровными кусками, а Виола тем временем ахала от восторга.

— Великолепно! Я могу заценить такой разгром!

— Почему? — удивился Фом.

— Потому что собственность не может чувствовать — никаких нервов.

— Вы связаны с И.Р.А.[5]?

— Нет, никаких инициалов по требованию.

— Тогда отчего вы так ненавидите собственность?

— Потому что я одна из безработных, — ответила Виола. — Вчера я была манекенщицей. Я демонстрировала платье, но поскользнулась на начищенном полу и упала. Я потеряла сознание, но никто не побеспокоился по такому незначительному поводу. Всех волновала судьба модельного платья. Я порвала его при падении, оно было испорчено — поэтому меня уволили.

Девушка прервала свой рассказ и схватила сыщика за руку.

— Мне нужно на кого-то опереться, — пояснила она. — Я боролась с этим, но теперь на меня напал страх. Осталась только одна панель. Тело будет за ней, за последним кусочком обшивки.

Она заразила Фома своими опасениями. Несмотря на свою рассудительность, наблюдая за тем, как рабочие орудуют молотками, он ощущал, словно электрический импульс, исходящее от Виолы беспокойство ожидания и дрожь в ее пальцах. Он слышал тяжелое дыхание Рафаэля Кросса, а мадам Гойя застыла на месте как истукан.

Наконец последняя часть обшивки была снята — и за ней обнаружилась только сплошная оштукатуренная стена.

Фом почувствовал глубокое облегчение, а вместе с ним и смутный укол подспудного разочарования. Это дело обещало стать чем-то необычным. Несмотря на необходимость вульгарного подслушивания и постоянных дежурств в сыщике еще оставалось чувство романтики. Секретная служба оставалась чем-то вроде афиши захватывающего фильма, скрытой за объявлениями туристических агентств и продырявленной пулевыми отверстиями.