Оно того стоит - страница 8

Я ведь упоминала, что мой отец — изобретатель, верно?

— Требуется минута, чтобы вымыть десять фунтов грязи с волос, — говорю я с горькой улыбкой, решив опустить эпизод с обнаженкой в чужой комнате.

Лидия и Хенли хихикают, а я закатываю глаза, хватая бокал шампанского с подноса проходящего мимо официанта. По крайней мере, богачам подают алкоголь весь день. Мне плевать, что я еще даже не ела.

— Знаете ли вы, что наша ванная комната совмещена с другой комнатой? — интересуюсь у них, желая тщательно изучить комнату, прежде чем мы уйдем отсюда.

— Да, — отвечают они.

— А что такое? — спрашивает Хенли.

— Так, ничего, — бормочу я.

Глазами пробегаю вокруг, незаметно ища лицо того таинственного незнакомца, которому посчастливилось увидеть меня не в самом лучшем виде. Ну, не худшем, но и определенно не самом лучшем виде. Хммм… здесь совсем немного мужчин.

— Большинство парней, похоже, отсутствует, — замечает Лидия, словно она знает, что я подмечаю отсутствие тестостерона. — Наверное, они изучают владения.

По крайней мере, моя мать тоже отсутствует. К счастью, сегодня что-то происходит.

Девчонки, играющие в крокет, начинают визжать, и я закатываю глаза. Нам даже не нравится невеста, так что немного странно тусоваться с тридцатью другими женщинами, которые собрались здесь, чтобы отпраздновать главное событие в жизни первой разлучницы и моего сводного брата изменника.

Я говорила Лидии не встречаться с ним. Никто меня не слушает…

Розовые украшения развешаны практически везде. Снаружи даже стоят розовые диваны, и я клянусь, что розовые канделябры свисают прямо с деревьев, благо — деревья не розовые.

Розовые свечи горят в центре нашего стола в качестве украшения, и меня удивляет, отчего пламя не розовое. Розовые лепестки цветов повсюду на розовой скатерти, розовые чехлы на стульях украшают сиденья, а розовые… К черту все розовое. Вы уловили мысль. Похоже, здесь взорвалась бутылка Пепто-Бисмола, пролившись на украшения, создав тем самым чертов розовый Апокалипсис.

Даже Барби поежилась бы, увидев эту постановку.

— Черт, — стонет Лидия.

— Что такое? — мы с Хенли спрашиваем одновременно.

— Он здесь, — говорит она, будто она не может в это поверить.

Стараюсь проследить за ее взглядом и вижу, как Андерсон поднимается и обнимает свою невесту, окутанный сиянием одной из розовых наружных люстр.

— Ну, это ведь его свадьба, — напоминает ей Хенли. — Ты думала, что не увидишь его?

— Я просто не ожидала увидеть его так скоро, — тихо говорит Лидия.

Она хмурится, глядя в сторону, и я решаю выкинуть что-нибудь глупое.

— Сейчас вернусь, — говорю я им.

— В следующий раз произнеси это голосом Терминатора, — говорит Хенли, покручивая в руке бокал шампанского. — У тебя классно получается.

Таким темпами мы потратим время впустую, прежде чем начнется вечеринка. Вставая, я направляюсь к розовому шведскому столу с вышивкой нарциссов на скатерти, по пути хватая бутылку виски и бутылку водки из бара, засовывая бутылку водки под мышку.

Фуршетный стол находится под большим навесом и стоит бесхозный. Еду еще не подали, но напитки пользуются всеобщим вниманием. До празднества еще далеко, и люди, кажется, не замечают меня. Не говоря уже о том, что здесь немного темнее.

Даже не осмотревшись по сторонам, отвинчиваю крышку и выливаю все содержимое бутылки виски в чашу для пунша. Затем с ангельским видом хватаю кувшин с водой и выливаю его содержимое до того, как наполнить водкой кувшин для лимонада. Улыбаясь, бросаю две пустые бутылки под стол, оглядываюсь вокруг, чтобы убедиться, что никто в этот момент не наблюдает за мной — кроме моих любопытных друзей — и весело направляюсь вприпрыжку обратно в сторону своего столика.

Ну, я стараюсь, честно стараюсь прыгать. В конечном итоге спотыкаюсь передней частью носка туфли о землю и падаю вперед, делая резкий, болезненный вдох за секунды до того, как чье-то тело останавливает мое падение. Моя голова врезается в твердую грудь, и две сильные руки хватают меня за бедра, удерживая меня.

Сегодня не мой день.

— Полегче, барышня, — произносит знакомый, глубокий голос, пробирая меня до костей.