Опаленная юность - страница 8
«Как прекрасно!» — говорила сама себе Лара.
Надя и Нина восторженно млели, глядя на задумавшуюся подругу, и негромко вторили ей, хотя Нина думала в этот момент о Леньке Захарове и о том, что нужно купить новые чулки, а Надя мучительно припоминала, что задали на дом по истории…
И только один Вовка Панов продолжал удивлять знакомых и незнакомых. Мороз не заставил его отказаться от прежних привычек. Вовка вставал затемно, делал зарядку, усиливая физкультурный комплекс добавочными упражнениями с гантелями, полуголый выскакивал во двор, растирался снегом и потом докрасна раздирал кожу мохнатым полотенцем.
…Андрей уже собирался спать, когда отец попросил его сбегать на станцию за папиросами. Иван Савельевич прихварывал — ныла старая рана. Курил он много и никогда не засыпал, не выкурив две-три папиросы.
Андрей оделся, вышел во двор.
— Шандиз!
Лохматый пес, махая заиндевевшим хвостом, радостно кинулся к нему.
— Пойдем, Шани! Догоняй!
Андрей выбежал за калитку. Шаловливо расставляя на бегу тяжелые лапы, собака в момент обогнала его и вдруг тревожно залаяла. На обочине в сугробе лежал человек. Андрей остановился, овчарка недоверчиво обнюхала лежащего.
— Шандиз! — тихо проговорил он.
— Вовка! — Андрей узнал Панова. — Что с тобой?
— Ничего особенного…
Панов попытался встать, опираясь на обломок лыжи, но тут же опрокинулся на спину, закусил губу, и лицо его, освещенное лунным светом, стало меловосизым.
— Ногу… подвернул…
— Черт возьми! И как тебя угораздило? Давай дойдем до аптеки, там посмотрят.
Панов приподнялся на локте:
— Тебя что, просили об этом?
Он медленно встал и, сдерживая боль, заковылял по тропинке, припадая на ушибленную ногу.
— Обопрись о плечо, будет легче идти.
— Обойдемся без вашей помощи.
Андрей разозлился:
— Я ж тебе помочь хочу! Ты что, с ума спятил?
Вовка невозмутимо пожал широкими плечами.
— Катись своей дорогой…
С большим трудом Андрей дотащил Вовку до аптеки. Там ему вправили вывихнутую ступню, и Андрей проводил его до дому.
— Ну, счастливо…
Прощай, — буркнул Вовка. — И вот что, Курганов: в школе об этом без звона…
— Ладно.
Андрей пошел к калитке и только теперь вспомнил о поручении отца.
— Ах, черт!
— Ты чего?
Понимаешь, батя просил папирос купить, а я совсем забыл. Он без папирос не может.
Я тоже… На, отдашь своему предку. Сейчас все магазины закрыты…
— Спасибо! — сказал Андрей. — Выручил!
— Ладно, ладно, без эмоций…
У фонаря Андрей рассмотрел коробку, которую дал ему Вовка. На красном поле была изображена умная песья морда с остроконечными треугольными ушами.
«Друг», — прочитал Андрей и, задумчиво покачав головой, направился домой.
На следующий день Панов в школу не пришел, и после уроков Андрей решил занести ему домашнее задание. Полная нестарая женщина с такими же светлыми, как у Вовки, глазами провела его в маленькую комнату. Панов лежал на тахте, отвернувшись к стене.
— Володя, к тебе товарищ пришел из школы.
Панов не двинулся с места.
Андрею стало неловко:
— Это я…
Панов лениво повернулся и скорчил гримасу:
— Курганов? Чем обязан?
— Уроки принес.
Женщина ушла. Панов неторопливо встал, одергивая пушистый свитер.
— Я, кажется, не просил.
Андрей огляделся — массивный книжный шкаф набит книгами, на стене двустволка, в углу несколько клюшек, на столике хоккейный мячик, боксерские перчатки…
— Ты что читаешь? — Андрей взял с тахты брошюру «Гантельная гимнастика».
— Тебе не интересно.
— Занимаешься гантелями?
— Занимаюсь, — усмехнулся Вовка и, выхватив из-под стула две черные гантельки, подбросил их к потолку, а потом ловко перехватил у самого пола.
— Ты что же, хочешь стать спортсменом?
Панов начинал его злить.
— Слушай, Владимир, ты что из себя корчишь, почему сторонишься всех?
— Потому что я повыше вас, сопляков.
С этими словами он протянул Андрею легонькие, четырехкилограммовые гантели.
— Выжимай!
Андрей принялся выбрасывать к потолку руки с металлическими болванками. Сперва было легко, потом руки одеревенели, налились болью.
— Семнадцать, — сказал Панов, чуть улыбнувшись углом рта. — С тебя хватит. Выдохся?
Андрей кивнул. Панов прошелся по комнате, припадая на больную ногу.