Опасно — Истина! Смелость принять непознаваемое - страница 37

На самом деле, ни у кого прежде не было настолько интеллигентных людей, какие по всему миру есть у меня; людей такого уровня: настолько восприимчивых и готовых пройти испытание огнем.

Да, движение к истине — это хождение по огню.

Оно сожжет тебя, сожжет полностью. И то, что останется, что выживет в огне, — и есть твоя реальность. Все остальное, все, что сгорит, — мусор, который высыпали на тебя другие. Никто не в силах сжечь истину, но чтобы достичь ее, необходимо отбросить столько всего, столько лишнего...

Но мне повезло, что по крайней мере один процент человечества практически готов совершить прыжок и создать первую в мире истинную религию — религию истины и осознанности, в которой не будет никаких выдумок о боге, небесах, аде, дьяволе, — просто чистейшая правда в двадцать четыре карата.

Даже один процент всего населения Земли — это огромная сила. Это не значит, что против этого одного процента выступает девяносто девять. Нет, те девяносто девять — ничто, у них нет никакого внутреннего огня. Они умерли еще до смерти; это просто ходячие трупы.

Этот один процент невероятно могуществен, потому что это живые люди.

Их внутренний огонь трансформирует весь мир. А те девяносто девять можно просто не брать в расчет.

Поэтому меня не заботит, что обо мне думает толпа. Меня интересует только один процент разумных людей и то, что они обо мне думают.

Что такое отречение? И каково его место в Твоем понимании религиозности?

Идея отречения — одна из фундаментальных идей любой псевдорелигии. Ее происхождение следует понять очень глубоко. Все религии проводят разделение между этим миром и тем, который за пределами смерти; разделение между телом и душой. Тело принадлежит этому миру, а душа принадлежит тому, и потому, если ты намерен достичь мира за пределами смерти, мира вечного, где царит нескончаемое счастье, тогда это счастье не стоит даже называть счастьем; оно преходяще, оно ускользает, подобно сну. Оно приходит, и не успеешь ты его схватить, как оно уйдет. Это иллюзия, мираж в пустыне.

Когда ты еще далеко, тебе кажется, что ты видишь озеро. Тебе хочется пить и в тебе рождается великая надежда. Озеро кажется абсолютно реальным, вот доказательства: ты видишь воду, отраженные в воде деревья. Если вокруг есть горы, ты видишь в воде и их отражение. Какие еще нужны доказательства? Если бы воды не было, то не было бы и отражения. Ты устремляешься туда с великой надеждой, но чем больше ты приближаешься, тем дальше отодвигается озеро — расстояние между вами остается неизменным. Это была всего лишь иллюзия, созданная солнечными лучами, отраженными от раскаленного песка. Когда лучи отражаются от песка, они движутся вверх, подобно волнам, что издалека воспринимается как вода. И в этом движущемся состоянии они приобретают способность отражать, они становятся подобными зеркалу. И это — половина из того, что создает мираж.

Вторая половина — твоя жажда. Если бы ты не хотел пить, то, возможно, смог бы распознать, понять, что это мираж. Ты видел раньше подобные явления, ты знаешь, что мираж может казаться совершенно реалистичным, — но ты так хочешь пить... Пятьдесят процентов этого миража составляет феномен отражения солнечных лучей. Другая, и гораздо более важная, половина создается тобой и твоей жаждой. Тебе хочется верить, что это так. Даже если кто-то начнет убеждать тебя, что воды не существует, ты разозлишься на этого человека: тебе хочется пить — и вот она вода, а он пытается доказать, что это иллюзия. Он не знает, что такое жажда; возможно, он просто не хочет пить. Жаждущего человека невозможно убедить в нереальности того, что он видит. Все, что ты видишь, не обязательно существует в реальности. Кажущееся не означает действительность.

Религии на протяжении миллионов лет говорили людям, что счастье в этом мире имеет ту же природу, что мираж в пустыне. Вот почему тебе никогда не удается удержать счастье. Ты не можешь зажать его в кулаке — оно приходит и уходит. Ты можешь ощутить его, как дуновение ветерка, но как только ты осознаешь, что оно есть, оно уже ушло. Возможно, оно еще больше нереально, чем мираж. У миража по крайней мере есть какие-то объективные причины — наполовину его составляют отраженные солнечные лучи, и лишь наполовину — твоя жажда. Но твое так называемое счастье — на сто процентов твой вклад, больше в нем ничего нет.