Опасные желания - страница 9

— Позвольте представиться. — Приложив руку к сердцу, он коротко кивнул: — Меня зовут Джордж Хоуторн. Но друзья зовут меня Лэнгли.

Девушка выдохнула и только тогда поняла, что не дышала все это время. Он не назвал титула. Может быть, он не знает Доминика. Она тепло улыбнулась:

— Арли Уитман.

Он нахмурился:

— Арли Уитман? Уитман? Хм-м… Вы случайно не родственница Терренса?

— Нет, — откликнулась Арли чуть быстрее, чем нужно. — Боюсь, в Лондоне у меня нет родственников.

Мужчина нахмурился еще сильнее.

— Я сейчас живу в доме своего опекуна.

На лице мужчины появилась улыбка:

— А могу я спросить, кто ваш опекун?

Арли судорожно сглотнула и ответила:

— Доминик Сантрелл. Граф Рочфордский. Вы его знаете?

Лэнгли на секунду разинул рот от изумления, потом опомнился и быстро его закрыл. Но продолжал неотрывно смотреть на Арли, а уголки его губ приподнялись в чуть заметной улыбке.

Арли могла только догадываться о том, что он думает, — и предпочла не строить предположений.

— Рочфорд один из самых близких моих друзей. Я виделся с ним только вчера. Странно, что он о вас ни словом не обмолвился.

Эти слова врезались в сердце Арли, как острые шипы, подтвердив ее худшие опасения… Рочфорд ее ненавидит.

— А сколько вы уже живете у Дома?

— Несколько недель.

— Должен сказать, я весьма удивлен. Не представляю себе Дома в роли опекуна. Вы с ним родственники?

Хотя Арли и ожидала, что беседа примет подобный оборот, она растерялась. Что следовало говорить, если опекун, выбранный твоим отцом, тебя презирает? Ответить девушка не успела: Лэнгли от души рассмеялся:

— Скажите, мисс Уитман, а Дом знает, что вы в Лондоне?

Лэнгли бросил на нее взгляд, от которого Арли почувствовала себя неловко: обычно так смотрят на распоясавшегося ребенка, которого нужно призвать к порядку. Ей очень хотелось сказать Лэнгли — и Рочфорду тоже, что она может сама о себе позаботиться, что перед тем, как переехать жить к графу, она месяцами жила одна и никто за ней не следил, кроме Джоанны, которая приходила и уходила, когда ей вздумается. Ее жизнь была свободна от нелепых расписаний и утомительных занятий.

Арли заерзала в седле:

— Ну, я не сказала ему прямо, что еду в Лондон.

— А вы понимаете, насколько далеко вы отъехали от Рочфорд-Мэнор?

— Нет, — ответила девушка, надеясь, что ее голос звучит удивленно. — Хотя я давно уже не ездила верхом. Наверное, я просто не заметила, как пролетело время.

— И вы случайно оказались в Лондоне, — сказал Лэнгли, причем убежденности в его тоне слышно не было. Он вынул из кармана часы, взглянул на время и изумленно моргнул: — Сейчас уже почти половина пятого. Скоро стемнеет. Боюсь, если мы не поторопимся, ваш опекун отправится вас искать. И что-то мне подсказывает, он не очень обрадуется, обнаружив вас в Лондоне.

Да, Рочфорд, скорее всего, будет недоволен. Но какое ей до этого дело? Он даже не рассказал о ней своему другу. С чего ему переживать, когда он узнает, что она пропала? Да он, вероятно, жутко обрадуется, узнав о том, что Арли уехала.

Она должна была вырваться из Рочфорд-Мэнор. Сидеть взаперти в этом мрачном музее и учить то, что она и так знает, пока граф не убедится, что она готова к выходу в свет… мысль об этом сводила Арли с ума.

— Едем? — спросил Лэнгли.

Арли хотела сказать ему, что может вернуться сама. Она будет скакать во весь дух и доберется до особняка очень быстро. Может быть, еще до того, как вернется Рочфорд. Однако ее лошадь устала, а мужчина вряд ли благосклонно отнесется к тому, что она опять поскачет одна, особенно учитывая то, что они с Рочфордом друзья.

Они ехали не торопясь, Арли была погружена в свои мысли и почти ничего не говорила своему спутнику. Она смотрела вдаль и от всей души надеялась, что граф еще не вернулся домой.

Арли поморщилась. Учителя наверняка уже приехали. А эти учителя стоили недешево. Ее опять охватило чувство вины. Наверное, неправильно было уезжать из особняка, никому не сказав, куда именно она собирается. И уж конечно, неправильно было одной ехать в Лондон.

— А как получилось, что Дом стал вашим опекуном? — спросил Лэнгли, поправляя кружево на манжете.