Опасный беглец. Пламя гнева - страница 60
Двое в чалмах и куртках с серебряными пуговицами толкнули Лелу в спину.
Верблюжья тропа сворачивала в лес. Голые выжженные места открылись в лесу, по краям лесной прогалины зачернели обгорелые стволы.
«Те самые места, о которых говорил Чандра-Синг!» — узнала Лела.
Скоро заросли поредели, открылась большая поляна, и старый храм на ней, оплетенный хмелем почти до самой крыши.
Нарядная палатка стояла на поляне. Додвалла и слуги легли на траве у откидной полы палатки. Всё те же двое людей в одинаковых куртках уселись в стороне, на поваленный ствол дерева, сторожить Лелу.
Когда зашло солнце, слуги прикрутили ее за руки к дереву и ушли.
Несколько дней Лела провела на полянке, у поваленного дерева. Слуги стерегли ее с рассвета до захода солнца, а ночью она всё равно не могла бы бежать: в этих местах бродили тигры и к рассвету выходили к реке на водопой.
Ночью Лела заползала под навес из лиан и выбирала себе на земле местечко посуше. До утра слуги, наломав сухого бамбука, поддерживали огонь на поляне.
Скоро к тощему саибу прискакали откуда-то четверо человек на конях. Все были в белых пробковых шлемах, светлобородые, с длинными хлыстами и пистолетами у пояса. Они громко совещались о чем-то посреди поляны и спорили, но тощий саиб сказал им что-то, после чего все замолчали. Спешившись, все четверо вошли к нему в палатку.
Слуги, не смея дохнуть, ждали лежа на земле у входа. Что-то случилось. Тощий саиб был чем-то недоволен.
Так прошло несколько томительных жарких дневных часов.
Слуги задремали. Забылась и Лела, положив голову на руки. Солнце медленно клонилось к закату. Маленькие зеленые обезьяны резвились в густой листве дерева над ее головой. Вдруг обезьянки испуганно закричали и поскакали прочь.
Шум послышался за деревьями. Звон, топот, треск сбиваемых сучьев, — точно большая толпа ломилась лесом на поляну.
Лела вскочила. Кричали верблюды, точно их кто-то хлестал колкими бичами, метались слуги, весь маленький лагерь пришел в движение. Что такое? Лела ничего не могла понять.
— Беги! — заорал ей в самое ухо погонщик.
Она кинулась в чащу, но здесь еще явственнее был слышен этот шум, слитный, грозный, точно большое войско шло лесом, где-то очень близко.
Лела повернула обратно, добежала до храма и остановилась.
Огромная каменная фигура с лицом женщины и телом животного лежала на крыше храма. Тяжелые каменные веки богини были низко опущены над слепыми выпуклыми глазами; в одной руке она держала каменную змею, в другой — мертвую голову и пучок веревок. Это была Кали — супруга грозного Шивы, Кали-Разрушительница, она же Дурги тысячерукая, богиня с лицом женщины и с туловищем священной коровы.
Шум приближался. Большая толпа шла к поляне. Факелы тусклыми огненными точками начали зажигаться в чаще леса.
Куда укрыться?.. Между телом богини и камнем, на который опирались ее согнутые руки, была большая щель. Лела взобралась на крышу храма и проползла сквозь щель в полое тело богини.
Толпа шла мимо, дымя факелами, звеня оружием; Лела слышала нестройные голоса. Потом всё затихло.
Девочка плотней закуталась в свой платок и заползла поглубже. До полуночи было еще далеко. Лела долго ждала чего-то, сама не зная чего, потом уснула. Очнулась она нескоро, не то от ночного холода, не то от шороха осторожных шагов по крыше храма. Кто-то негромко говорил над самой ее головой.
— Зверь сам идет к нам в руки. Орудийный поезд уже недалек от переправы… И Чандра с ними в обозе, второй раз он присылает с мальчишками вести.
«Чандра-Синг?».. — Лела насторожилась.
— Райоты все в сборе, — продолжал тот же голос. — Человек четыреста сейчас прошло к назначенному месту. Оружие у всех есть. Успеют ли твои аллигурцы из крепости на подмогу, Лалл-Синг?
— Успеют, — ответил молодой смеющийся голос. — Я на моем Робинзоне, не торопясь, доскакал до Ранпура из Дели за семь часов. Значит, мои сипаи прибегут за полсуток. Без ружей и амуниции они бежали вровень с полковничьим конем. Или ты уже забыл, начальник?
— Всё помню, — отвечал первый голос. — Людей по домам Ранпура расставишь ты, Лалл-Синг. Чандра-Синг сам поведет поезд к переправе.