Опасный мужчина - страница 10

— В таком случае, спасибо, нет. — Сьюзен повернулась и направилась к двери. — Мне пора ехать.

— Черт побери, Сьюзен, подожди, — отрывисто скомандовал он.

Она проигнорировала его слова и заторопилась к выходу, но в то мгновение, когда Сьюзен вышла из полутемного сарая на ослепительное солнце, голова ее внезапно закружилась.

Несмотря на то, что была только середина утра, температура уже подбиралась к тридцати пяти. Сьюзен вдруг пошатнулась, слегка оглушенная, потом все вокруг неожиданно потемнело. Это было странное ощущение — она, как будто, падала, не в состоянии остановиться.

Люк оказался достаточно близко, чтобы подхватить ее. Он прижал Сьюзен к груди и устремился к дому, громко зовя прислугу.

— Роза!

Голос его гремел, как барабан, и с легкостью покрывал расстояние от конюшни до дома.

Толстенькая мексиканка встретила его у задней двери. Ее темные глаза были полны сочувствия. Она придержала дверь, пока Люк заносил Сьюзен в дом.

— Что случилось? — спросила она.

— Не знаю. Она выскочила из сарая и упала. Наверное, жара.

— Она привыкла к жаре, — не согласилась с ним Роза. — Может статься, она потеряла сознание от того, что совершенно выдохлась. Положи ее на кушетку в гостиной. Я принесу влажную тряпку и воду, оботру ей лоб.

— Позвони доку Питерзу, узнай, может ли он приехать сюда или мы должны отвезти ее в клинику?

Роза отправилась исполнять просьбу, а Люк осторожно опустил Сьюзен на софу. Он отбросил подушки, чтобы она могла лежать ровно, и начал стаскивать с нее сапоги, чтобы было удобнее.

Когда он потянулся откинуть с ее лица прядь волос, веки Сьюзен затрепетали, и она пошевелилась.

— Сьюзен?

Нахмурившись, она уставилась прямо ему в лицо, явно ничего не понимая. Подняла руку, провела пальцами по глазам, потом постепенно начала осознавать, что ее окружает и где она находится.

— Что случилось? — сумела, наконец, спросить Сьюзен.

Голос ее едва ли был громче шепота. Она попыталась приподняться на локте, но сразу поняла, что это ей не под силу.

Люк сжал челюсти.

— Не знаю. Ты просто потеряла сознание.

— Я никогда в жизни не падала в обморок, — заявила она.

— Все когда-то случается впервые, — ответил он. — И ты совершенно, определенно была в обмороке.

Сьюзен сильнее сдвинула брови. Может, она и теряла сознание, но сейчас каждая клеточка ее тела функционирует должным образом. Она знала это совершенно точно, потому что снова начала реагировать на близость Люка.

Тут в комнату вошла Роза и начала безостановочно что-то говорить. Люк выпрямился, отступил в сторону, позволив домоправительнице кудахтать над их пациенткой.

— Ну, ну, милочка, выпей-ка водички, а потом мы тебя немножко охладим, пока доктор не приедет. — Она просунула руку Сьюзен под плечи и приподняла ее, чтобы той было удобно пить. — У тебя, может статься, произошло обезвоживание. Я дозвонилась доктору на мобильный телефон. Он тут неподалеку, так что согласился сразу приехать. Тебе надо только немножко отдохнуть, пока он появится.

— Мне не нужен доктор, — сказала Сьюзен после того, как выпила воды. У нее не было лишних денег, чтобы вызывать доктора на дом. — Мне уже намного лучше.

— Тогда ты сможешь сама сказать доку Питерзу, что с тобой случилось, — заявил Люк, садясь на ближайший стул.

Сьюзен подняла глаза.

— Просто жара вдруг подействовала, — настаивала она.

— Возможно, — протянул Люк, — но пусть доктор решает.

Роза легонько подтолкнула Сьюзен, чтобы та легла, и положила ей на лоб холодный компресс.

— Я принесу еще воды. Она, должно быть, пришлась тебе по вкусу.

Как только Роза вышла из комнаты, Сьюзен, придерживая мокрую тряпку на лбу, приподнялась. Ее встревожило, что это усилие снова вызвало головокружение.

— Еще не совсем в форме для скачек? — насмешливо спросил Люк.

Она снова нахмурилась.

— Наверное, это запоздалый шок от твоего предложения, — заявила она, явно нуждаясь в том, чтобы дать выход своему огорчению.

— Все, что так сильно на тебя влияет, должно приниматься более серьезно, разве нет?

— Я принимала это достаточно серьезно, — пояснила она, — пока ты только что практически вслух не признал, что это некая попытка загладить те обиды, что нанес мне Шейн.