Операция Энтеббе - страница 21

Нас привезли на автобусе во французское посольство, где уже ожидал посол. Тут мы и увидели его в первый раз. Он пожал нам руки, нас угостили апельсиновым соком, затем перевезли в новый аэропорт и посадили в самолет. Вот и все. Через 9 часов полета мы прибыли в Париж. Для нас все было позади.

Для нас — но только для нас. Никто из вернувшихся не знает, что там происходит сейчас и какова будет судьба тех, кто остался. Ясно, что похитители способны на все: свыше двухсот заложников находятся в их руках.

Моше Перец, израильский студент-медик, продолжал свои записи и в четверг.

8.00. Обычное времяпрепровождение: завтрак, стирка одежды, дети на лужайке, домашний арест.

12.00. Появляется Амин в военной форме вместе с сыном и сообщает, что пока что переговоры провалились из-за упрямства израильского правительства. Он говорит, что ведет переговоры с правительством Израиля через своего хорошего друга, полковника Бар-Лева, и что ему удалось продлить срок ультиматума до 11 утра в воскресенье. Израильтяне угнетены; они тихи, печальны, разговоров мало — каждый погружен в себя. Дети играют по-прежнему.

14.00. Освобождена вторая партия французов. Теперь остались только израильтяне, 20 молодых французов и команда. Тем временем террористы придумали новое развлечение: они выкликают фамилии израильтян, и каждый названный должен поднять палец. Террорист долго испытующе смотрит на него и делает какую-то таинственную отметку в своем списке. Что это — знак жизни или смерти? Это ужасно. Один мальчик лет 16 не сразу поднял руку; за это араб ударил его и разорался. Прошел слух, что четырех пассажиров пытали электрическим током и угрожали убить. Действительно, четверых уводили в соседнюю комнату. Одного мужчину избили, одну из женщин запугивали всякими ужасами.

16.00. Нас приводят обратно в центральный зал. Мы чувствуем, что и мы, и оставшиеся французы, и команда — одно целое. Приятное чувство (при таких обстоятельствах).

18.00. Мы узнаем новость, которая заставила нас всех прыгать от радости. Израильское правительство полностью приняло требования террористов! Какое счастье! Все целуются и обнимаются, как будто заново на свет родились. Эту новость сообщил капитан нашего самолета. Однако некоторые пассажиры говорят, что это решение вызывает у них неприятный осадок. Конечно, мы будем на свободе, но сам факт уступки означает, что действия террористов против гражданской авиации приобретут больший размах.

20.00. Мы собираемся спать и готовимся к завтрашнему отлету домой.

Пока заложники и их семьи радовались в ожидании предстоящей встречи, подавленное настроение овладело населением Израиля: все испытывали чувство беспомощности и унижения. То же настроение было и в кабинете министров. Некоторые министры утверждали, что эта уступка — хоть селекция и не оставляла другого выхода — нанесет еще один удар по позиции правительства: антитеррористическая кампания в Израиле потеряет всякий смысл.

Решение кабинета уступить, конечно же, не было уловкой. Тем не менее премьер-министр Рабин, как это ему свойственно, все еще пытался выиграть время. Часы. Дни. К пятнице 2 июля объединенные разведывательные службы начали склоняться к варианту Б, военному.

Полиция многих западных столиц и военные специалисты по терроризму поставляли в Израиль информацию, не обращая внимания на робость политиков и официальную позицию правительств. Сама по себе возникла тайная сеть, как вызов тирану и его союзникам-террористам. Президент Амин был марионеткой в руках своего "Государственного исследовательского управления", организованного его русскими советниками и набитого тщательно обученными ставленниками палестинских партизан. Названием "Государственное исследовательское управление" прикрывалась секретная полиция, такая могущественная, что сам Большой Папа, несмотря на весь свой опереточный блеск, играл в ней роль статиста. Все это выяснилось из разведывательных данных, полученных по многим каналам.

Из Западной Германии пришли сведения о Вильфриде Безе, в котором предположительно опознали немца, объявившего себя командиром захваченного самолета.