Операция «Соболь» - страница 6

Капитан Бабенко, человек удивительно спокойный, который даже провинившихся солдат распекал ровным голосом, и тот не вынес вороньего крика. Проходя по двору, он остановился, посмотрел, прищурившись от солнца, на березу, где на самой верхушке качался на тонком суку ворон, и, сплюнув, проговорил;

— От бисова птица!

Рядовой Устинов, чистивший в конюшне лошадей и услышавший замечание капитана, умоляюще взглянул на Бабенко, попросил:

— Товарищ капитан, разрешите я его…

Бабенко строго было посмотрел на Устинова, но ворон так громко и препротивно каркнул, что начальник заставы только рукой махнул.

— А, возьми малокалиберку…

Солдаты, чистившие коней, вышли во двор. На крыльце появился Устинов с винтовкой в руках. Он был отличным стрелком, и солдаты знали, он не промахнется. Раздался щелчок выстрела. Ворон подпрыгнул. С закачавшейся ветки посыпался иней. Но птица, балансируя крыльями, осталась сидеть на месте и потом опять громко, раскатисто закаркала, словно смеялась.

— Дослужились… — донесся голос Бабенко, стоявшего на крыльце. — Сидячую ворону снять не могут. Где уж там планер найти.

И хотя все понимали, что упрек этот — лишь горькая шутка, солдаты почувствовали себя виноватыми. Ведь нарушение границы произошло на их участке. А прорыв на участке заставы — это самое неприятное, что может случиться в жизни пограничника. Это позор, если не преступление.

— Товарищ капитан, — крикнул дневальный, — вас к телефону!

— Поставьте винтовку на место, — сказал Бабенко Устинову и вошел в дом.

Через несколько минут дневальный выскочил на крыльцо и опрометью побежал к домику, в котором жил заместитель начальника заставы по политической части лейтенант Демин. Замполит отдыхал после ночного дежурства. Вскоре Демин, на ходу заправляя гимнастерку, побежал к Бабенко.

Теперь мысли солдат были заняты одним: что же произошло?

Капитан встретил Демина, прохаживаясь из угла в угол кабинета. Лицо его было строгим и сосредоточенным.

— Садись, Андрей Захарович, дело есть, — сказал он. — Понимаешь, планер-нарушитель взорвался в воздухе километрах в двухстах западнее заставы. Об этом мне сейчас из штаба отряда сообщили. К месту катастрофы пойдет вертолет. Он к нам прибудет приблизительно через час сорок. Нам поручено выделить оперативную группу, человек пять. Возможно, придется бродить по тайге недели две. Задание трудное. Группу возглавишь ты.

— Слушаюсь, — ответил лейтенант.

— Выбери людей покрепче.

— Устинова можно, — сразу сказал Демин.

— Устинова? — переспросил Бабенко и, усмехнувшись своим мыслям, согласился: — Конечно, Устинова, стрелок вроде хороший. Яковлева, Керимова — альпинисты, Кононова — лыжник отличный.

Коротки солдатские сборы. Через полчаса, получив у старшины продукты на неделю, четверо солдат, отобранных в оперативную группу, уже сидели в караульном помещении и жадно прислушивались к каждому звуку. Остальные, свободные от нарядов или уже отдохнувшие, крутились около них и с завистью посматривали на счастливцев.

Наконец послышался долгожданный шум мотора. Большая, похожая на головастика машина косо спустилась к стрельбищу за заставой и, на секунду повиснув над землей, взметая снежные вихри, приземлилась. Сбоку от кабины пилота открылась дверца, и в сугроб спрыгнули майор Тимофеев и эксперт Синилов.

— Оперативная группа погранзаставы готова вылетать на задание! — отрапортовал Бабенко.

— Хорошо. Мы задерживаться не будем, — сказал Тимофеев. — Только имейте в виду, — обратился он к солдатам, — если места для посадки не найдем, вам придется спускаться с вертолета по трапу, прямо с воздуха.

Солдаты заулыбались.

Подъем на вертолете напомнил Демину скоростной лифт в гостинице «Ленинград» в Москве: осенью прошлого года лейтенант ездил в столицу, где ему вручали Почетную грамоту Центрального Комитета комсомола…

В кабине вертолета яркие полосы солнечного света, врываясь в круглые иллюминаторы, янтарными пятнами ложились на ребристые днища. Устинову посчастливилось сесть около иллюминатора, и он старательно рассматривал ежеминутно меняющийся пейзаж.

…у побережья деревья росли редко. Но потом, когда к березам примешалась лиственница, тайга стала темной, снег совсем посинел от теней. Даже сверху стало трудно просматривать местность. Только узкая полоска земли прямо под вертолетом была видна хорошо. А на склонах сопок лес чернел сплошь и скрывал от глаз все, что делалось внизу…