Опять воскресенье - страница 13
– Не беспокойтесь, я уже попил. Занимайтесь своими делами.
– Прости, отец. – И Альфонса, занятая мыслями о предстоящей свадьбе, чмокнула несколько раз его в щеку.
Мануэль шел своей обычной дорогой. Сменяя друг друга, перед его мысленным взором проносились картины, которые он видел только что дома, и те, которые видел прошлым вечером и ночью в доме Браулио и дона Антонио.
Давно уже Мануэль не засыпал и не просыпался так поздно. В этот час знакомая улица выглядела иначе в ярком солнечном освещении, а на пути ему встречались совсем другие люди.
Капрал Малеса встретил Плиния в дверях кабинета муниципальной гвардии Томельосо с ехидной усмешкой.
– Я в вашем распоряжении, начальник. Видно, сладко вам спалось сегодня.
Кабинет был пуст, а стол чист от бумаг.
– Какие новости? – спросил Плиний, прикидываясь равнодушным.
– Никаких, начальник. Вот только привратник Блас и приходящая домработница дона Антонио отправились сегодня с утра пораньше в жандармерию. Должно быть, сообщить о происшествии… Впрочем, есть одна новость, довольно приятная для вас и для всей муниципальной гвардии Томельосо.
Вскинув голову, комиссар вопросительно посмотрел на капрала.
– Судя по словам полицейских агентов, сеньор начальник, несколько врачей в компании своих приятелей в баре «Альгамбра» выражали недовольство тем, что вам запретили заниматься расследованием уголовных дел и, в частности, делом дона Антонио. Вроде бы даже они собираются пойти к алькальду и потребовать от него объяснений.
– А что еще говорят?
– Что никто лучше вас не проведет этого расследования. Потому что заниматься расследованием любого дела в Томельосо для вас, а стало быть, и для нас не означает отбывать трудовую повинность, как для жандармерии и тайной сыскной полиции, а значит выполнять почетную миссию во имя блага нашего городка и притом совершенно бескорыстно… Если врачи действительно, как говорят, отправятся к алькальду, я ему не завидую. Хорошенькое утро у него будет!
– А при чем тут алькальд?
– При том, что только он один может заступиться за вас перед губернатором.
– При порядках, существующих в нашей стране, если алькальд вздумает перечить губернатору, ему живо дадут от ворот поворот, едва он начнет кукарекать. Все образуется само собой, вот увидишь.
Двери кабинета с шумом распахнулись, и на пороге появился ликующий дон Лотарио.
– Мануэль, весь город бурлит! Жители ратуют за нас!
Врачи хотят идти к алькальду и требовать, чтобы он поручил тебе заняться поисками дона Антонио… А если он не разрешит – отправиться в Сьюдад-Реаль к самому губернатору.
– Территориально расследования такого рода не входят в мою юрисдикцию. Они все равно ничего не добьются.
– Не всегда, Мануэль, надо следовать букве закона. Представь себе на минутку, что сейчас на площади грузовик сбивает прохожего и я, заметь, ветеринар, а не врач, спасаю ему жизнь, хотя юридически не имею на то профессионального права. Будут мне благодарны или нет?
– Конечно, будут.
– То же самое происходит и в данном случае. Раз в Томельосо нет бригады уголовного розыска, а в юрисдикцию жандармерии территориально входит только сельская местность, ты можешь взять на себя миссию врача, будучи ветеринаром.
– Но пока что, по-моему, никому не угрожает смертельная опасность.
– Опять финтишь, Мануэль. Ты сам отлично понимаешь, что я прав. Полицейских в Алькасаре раз-два и обчелся, а район слишком велик. К тому же они совершенно не знают нашего городка, а тем более его обитателей… А ты, между прочим, почетный комиссар.
– От этого почета мне ни жарко, ни холодно.
– Вон идет алькальд, – сообщил Малеса, глянув в окно.
Чем-то озабоченный алькальд едва ответил на приветствия караульных.
– Наверное, он уже знает о намерениях врачей. Что ты собираешься предпринять, Мануэль? – спросил дон Лотарио.
– Ничего. Палец о палец не ударю.
– Пойду разнюхаю, куда ветер дует, – сказал Малеса, выходя из кабинета.
Плиний и дон Лотарио молча сидели друг против друга. Наконец комиссар, закурив очередную сигарету, нарушил молчание:
– Откровенно говоря, мне не слишком понятно, чем, собственно, вызвано столь скоропалительное желание врачей выступить в мою защиту. Ведь еще не прошло и двадцати четырех часов с тех пор, как стало известно об исчезновении доктора.