Опыт словаря нового мышления - страница 3

Во Франции наши «внутренние изгнанники» (бывшие члены ФКП, ставшие ярыми антисоветчиками) объединились с вашей эмиграцией, образовав нечто вроде блока «просветителей», которые прекрасно осведомлены и продолжают рисовать апокалипсический образ Советского Союза. В значительной части этот образ отражает действительность, поскольку ваши руководители еще в недавнем прошлом утверждали тиранию в своей стране, а за ее пределами вторглись в Афганистан, осуществляли вмешательство в различных точках нашей планеты руками кубинцев или вьетнамцев, уподоблялись американцам, хозяйничающим в Центральной Америке. Особенно важно, что наличие таких режимов, как те, что известны нам по Праге, Варшаве и Бухаресту и сохраняются лишь благодаря угрозе военной интервенции, показывает реальность опасности, нависающей над страной, где компартия стремится сохранить власть любой ценой во имя Истории и благодаря Варшавскому пакту.

Конечно, опыт показывает также, что в Италии, например, существование активной компартии не стало фактором возникновения тиранического режима, а в Венгрии принципы социализма видоизменены таким образом, что на протяжении длительного времени картину экономической жизни удается сохранить в хорошем состоянии. Однако в целом общий итог на Востоке негативен.

И главное, ставя такой диагноз, многие утверждали, опираясь на свидетельства, вынесенные из вашей страны, что впредь ничему не суждено меняться в стране Гулага. Не далее чем вчера один из этих людей писал: «Когда мы рассуждаем об общественном мнении в Советском Союзе, остерегайтесь приписывать дар слова немым», а другой заявил: «Какое бы то ни было инакомыслие в СССР невозможно».

Авторы этих оценок исходят из ленинско-сталинского детерминизма, вывернутого наизнанку. Они не учитывают относительную независимость социальных явлений от политической реальности и сбрасывают со счета замечательную способность общества к регенерации, к внутреннему развитию. Игнорируется также и то, что в силу эффекта, который я бы назвал «эффектом бумеранга», эксцессы сталинско-брежневского режима вызвали у людей неодолимое стремление жить по-новому.

Вот почему предлагаемый мной проект приобретает большую ценность и для нас, и для вас. У нас его осуществление послужит свидетельством сохранности в советском обществе внутреннего потенциала обновления, покажет, что отмеченная мной автономия социальной сферы действительно создала условия для возникновения в недрах общества-Гулага новой интеллигенции. Ибо ныне значительная часть населения, обладающая хорошим образованием, высоким уровнем культуры, активным интеллектом, каждодневно подтверждает свою жизнестойкость, преобразуемую в способность к политической борьбе.

Эта книга будет представлять определенную ценность и для борьбы на одном из фронтов перестройки. Конечно, речь здесь не идет об экономическом фронте: здесь просвета еще не видно, и в вашей стране сохраняется самый широкий в мире разрыв между высочайшими духовными и творческими качествами народа и материальными условиями его повседневного существования.

Благодаря своему творческому гению ваши литераторы и кинематографисты дали миру возможность ощутить драматизм событий русской истории. Сегодня необходимо рассказать ему и о вашей оценке проблем нашего времени.

Марк Ферро

Дорогой Марк!

Я с большим интересом воспринял твою идею о книге, в которой наиболее важные проблемы нашего времени были бы представлены в форме диалога французских и советских интеллектуалов. Эта идея так сильно меня затронула, что я сразу же, прочитав твое письмо, набросал довольно большой список из слов-понятий, которые, как мне показалось, могли бы заинтересовать - в современной их интерпретации - как французских, так и советских читателей. Затем эту твою идею я стал обсуждать с моими коллегами - историками, лингвистами, социологами. Все они подхватили ее, что называется, слету, каждый тут же предложил что-то свое, а самое главное, настойчиво посоветовал мне ни в коем случае не упустить саму возможность этого совместного издания. Такая живая реакция объясняется, видимо, тем, что у многих думающих людей в нашей стране давно уже накапливалось стремление не просто к самовыражению наедине с самим собой - это дело давно уже стало для нас привычным, - но и стремление к собеседованию, потребность в самопознании через другого, а вместе с тем и желание открыться этому другому, открыться современному миру, сделаться понятными для него со всеми нашими муками и переживаниями, со всеми разочарованиями, поисками и надеждами. Слишком долго мы жили на этой земле в состоянии интеллектуальной самоизоляции. Самоизоляция, говорю я. Для нас долгое время оставались невозможными нормальные отношения с западной культурой, поскольку, по существу, на всю эту культуру был наложен запрет господствовавшей у нас удушающей идеологией, которая, по самоопределению, претендовала на то, чтобы быть единственным голосом истины, и эта идеологизация всех сфер творческой активности у вас с удовольствием представлялась как доказательство нашей неспособности на какие бы то ни было изменения. И это часто мешало вам улавливать то, что все-таки продолжало жить за нашим ортодоксальным фасадом, мешало вам ухватить те богатства мысли, которые накапливались в ходе продолжавшихся у нас дискуссий. Я бы очень хотел, чтобы наша совместная книга стала одновременно и для нас новой точкой отсчета реинтеграции в мировую культуру, с привнесением в нее всей нашей специфичности, и для вас - первым шагом к тому, чтобы начать вновь познавать нас, отказавшись от всех стереотипов и предрассудков.