Оракул - страница 20

С первым лучом солнца небольшой отряд в сопровождении овчарок и легавых двинулся к вершине холма. Старинная дорога, мощенная розовым булыжником, упиралась в ворота замка, украшенные медным, позеленевшим от времени гербом. На фоне ясного утреннего неба четко выделялся силуэт единорога и змея, обвивающего рыцарский щит. Ворота замка оказались лишь немного прикрыты, хотя старинный засов был в полной сохранности. «Либо внутри никого нет, — подумал Вайстор, — либо именно здесь находится рай, покидать который никому не придет в голову».

Напуганные лаем в глубине парка тревожно загоготали и захлопали крыльями крупные птицы. В небо над замком тяжело и нехотя поднялись белые лебеди.

Поместье казалось необитаемым, но, невзирая на раннюю весну, заброшенный сад был полон цветов. Одичавшие нарциссы, крокусы и анемоны превращали лужайки в картинку из сказочной книжки. В детстве Хорст любил читать волшебные истории о рыцарях и битвах с драконами. На миг ему показалось, что между стволами яблонь скользит стремительный силуэт. Стройный белый зверь с длинным рогом посреди лба величаво прошел между яблонями и исчез в тумане.

В широком пруду, рядом с аллей, тревожно оправляя перья и гогоча, плескались лебеди. Розовые фламинго, похожие на голенастых танцовщиц варьете, вытягивали грациозные шеи. Белела протоптанная тропинка — значит, в замке были люди, они и подкармливали благородную птицу.

Над вершинами зеленеющих лип поднялись мрачные стены из серого гранита с рядами узких бойниц. Старинные шпили щекотали кудрявое брюхо облаков. Весенний ветер крутил скрипучие флюгера и шевелил обветшавший штандарт на бельведере замка: столь милая сердцу немецкая старина ожидала своей участи со старомодным достоинством. Приглядевшись, Вайстор заметил, что на крыше, гремя крыльями, крутились пернатые змеи, вырезанные из жести. Когда-то этот замок называли «Логовом Змея». В старинных пожелтелых книгах еще сохранились рассказы о том, что первый хозяин замка Фридрих Альтайн, рыцарь Карла Великого, был зачат от змея. По слухам, он умел оборачиваться драконом и в этом обличье воровал понравившихся крестьянок. От этой мысли Вайстор даже взбодрился. Он и сам принадлежал к древнему и высокому роду, и что греха таить: аристократы всех веков были охочи до простолюдинок.

Собак спустили с поводков. Покружив по зеленому газону, они рванулись в глубь сада. Густой туман приглушал звуки, но свирепый лай заставил Вайстора свернуть с аллеи. Должно быть, свора взяла в кольцо оленя или серну.

— На могиле моряка розы не цветут, — мажорно насвистывал он, ускоряя шаг.

Он вприпрыжку спустился в ложбину и вскоре догнал бешено лающую собачью стаю. Из алых пастей валил пар, задние лапы яростно взрывали садовый чернозем.

В кругу рычащих чудовищ, прижавшись спиной к стволу яблони, стояла совсем юная девушка, почти ребенок. Вайстор выдернул из сапога короткую плеть. Свист свинчатки разогнал собак. Постукивая плеткой по голенищу, Вайстор разглядывал пойманную «серну».

— Прошу прощения! Фройляйн, должно быть, очень испугалась?

— Нисколько! — довольно дерзко ответила девушка. — А вот она, — девушка погладила старый морщинистый ствол яблони, — испугалась… за меня.

— Фройляйн все еще верит в сказки? — улыбнулся Хорст, обнажив края белоснежных, точно фарфоровых зубов.

Покачиваясь на каблуках, он откровенно любовался «добычей».

Похоже, шум у ворот поднял девушку с постели. Из-под клетчатой юбки белело кружево ночной сорочки, на плечи был накинут платок из козьей шерсти: такие вяжут во время снегопадов пожилые крестьянки в немецких Альпах. На босых ногах болтались простые деревянные клумпы-сабо. Она была высокого роста, очень стройная и даже величавая, словно юная королева. Ее белоснежная тонкая кожа говорила о хорошей породе, но черты лица были слишком округлыми и мягкими для немки. Однако, приглядевшись, в чистоте и плавности этих линий Хорст нашел опасное очарование. Прямые белокурые волосы рассыпались по плечам, и в их обрамлении нежный девичий лик казался еще светлее. На атласном виске играл солнечный локон.

«Атлас и золото — самые благородные материалы. Из них делают самых дорогих куколок», — усмехнулся Вайстор.