Орбита - страница 2
3
Через неделю Виктор стоял на взлётно-посадочной полосе, совсем недавно проложенной неподалёку от основного стартового комплекса, и смотрел на аппарат, на котором ему предстояло лететь на орбиту.
Это был самолёт пятидесятиметровой длины, с заострённым носом, грозного вида, словно истребитель; а сверху на него был "навьючен" другой аппарат, почти такой же, только поменьше и с более мощными двигателями. Вот на последнем-то и будет находиться Виктор.
Большой самолёт разгонит маленький до семикратной скорости звука и на высоте около тридцати километров отделится, чтобы вернуться вниз. А маленький "атмосферный корабль" продолжит разгон и подъём. Четыре минуты аппарат продрейфует в ста километрах от поверхности планеты, и внутри в это время будет царить невесомость. Затем он пойдёт вниз, и несколько минут будут действовать перегрузки до семи единиц. По идее, посадка будет произведена там же, где и взлёт, - на космодроме. Но имелась возможность приземления в другом месте или даже на воду. Как бы там ни было, маленький аппарат был оснащён шасси для посадки на землю и "поплавками", чтобы продержаться на воде при падении в океан. Однако Виктор надеялся, что этого не произойдёт.
- Любуетесь? - спросил кто-то за спиной.
Виктор обернулся и узнал Майкла - пилота большого самолёта. Обменялись рукопожатием. Потом Виктор ответил:
- Ну да, смотрю, как выглядит вся вот эта конструкция снаружи.
- Сейчас увидите изнутри, - сказал пилот и направился к двойному самолёту. Виктор последовал за ним.
Майкл забрался по верёвочной лестнице в свою кабину и велел Виктору так же залезть на его место в маленьком аппарате, что тот и сделал.
Кабина меньшего самолётика оказалась совсем крошечной, все предметы в ней были расположены теснее, чем в любом другом летательном аппарате: толстое лобовое стекло, приборная панель, два кресла и всякий хлам сзади - всё! Но Виктору это понравилось.
Он устроился в своём кресле (справа от места пилота) и пристегнулся. В этот момент в кабину залез пилот отделяемой части воздушно-космического самолёта, как высокопарно именовалась его должность.
- Привет, - буркнул он, садясь в своё кресло.
- Привет, Леон. Все системы в порядке?
- Абсолютно, - угрюмо сказал пилот.
Несколько секунд протекло в напряжённом молчании.
- Наш аппарат и самолёт-носитель, - вдруг заговорил Леон, щёлкая тумблерами, - держатся вместе атмосферным давлением, привлечённым к этому специальным механизмом. На высоте в тридцать километров давление воздуха уменьшается настолько, что отключает механизм, а мы продолжаем полёт. Понял?
- Вполне.
- Тогда - готовность номер один. Тридцать секунд до запуска двигателей носителя.
Виктор закрыл глаза и стал считать мгновения.
4
"...Двадцать девять... Тридцать!"
Только в голове прозвучало последнее слово, как снизу и сзади потекла вибрация, и послышался нарастающий гул.
- Начало разгона, - сообщил Леон. - Пять километров в час... десять... пятнадцать...
- А как ты узнаёшь скорость, если наши двигатели выключены? - полюбопытствовал Виктор.
Вместо ответа Леон показал на какой-то кусочек приборной панели. Виктор наклонился и увидел маленький дисплей, на который выводилась скорость носителя. Пятьдесят... пятьдесят пять...
- Теперь понятно. От винта!
Леон проигнорировал реплику Виктора.
Восемьдесят... сто... сто двадцать, сорок, шестьдесят, восемьдесят; двести километров в час... Двести пятьдесят, триста, триста двадцать... Отрыв...
Виктор почувствовал тяжесть, как будто на него уселся кто-то невидимый такого же веса.
- Перегрузка две единицы, - доложил Леон. - Высота пятьдесят метров... шестьдесят... семьдесят пять...
Виктор его уже не слушал. Его мысли прыгнули из летящего воздушно-космического самолёта на маленьких парашютиках и устремились на Землю.
Он любил себя. Он любил свою квартиру. Он любил свой дом. Он любил свою улицу. Он любил свой район. Он любил свой город. Он любил свой регион. Он любил свою страну. Он любил свою планету. И от тоски по всему тому, что он оставил внизу, легонько сжалось сердце.