Оригинал - страница 28

– Все, что я счел нужным тогда, – прямой тяжелый взгляд Грегордиана предостерег Алево от дальнейших расспросов, и тот явно нехотя отступил.

– Раньше чем сделаешь что-то, мой архонт, подумай, очень хорошо подумай о возможных последствиях, – пробормотал асраи, прежде чем окончательно отстать от него.

А он и подумал, а сейчас был еще более уверен в том, что поступает правильно. Грегордиан захлопнул дверь и оглядел аскетично обставленную комнату, практически келью. Голые камни, никаких ковров и гобеленов, узкая жесткая постель, небольшое окно. Когда-то стены здесь были увешаны оружием, которое он добыл в сотнях тренировочных, но очень жестоких поединков со своими бывшими соседями по этому коридору замка, а после и с более старшими воинами отца, жившими в разы роскошнее, чем он сам тогда. Сейчас деспот в бою никогда уже не пользуется ничем, кроме своего тела в обеих ипостасях, но хранит свои трофеи, как память о собственном взрослении. Однако он пришел сюда не поностальгировать о прошлом, когда его главной проблемой было заслужить краткую вспышку одобрения в глазах отца, ради чего он был готов выйти против любого противника. Каким же тщеславным и наивным был он тогда!

Встав на колени, Грегордиан вытащил из-под кровати небольшой сундук и нашарил под тонким матрасом ключ. Кривясь, как от боли, и игнорируя панику и упреки зверя, он достал единственный предмет, хранившийся под замком. В тусклом свете блеснул очень широкий браслет, почти наручь, испещренный сплошной вязью магических знаков. Грегордиан знал, что он из железа, но благодаря искусной работе и магии артефакт был мягким, словно хорошо выделанная кожа. Он нарочно не забрал его, когда перебирался в бывшие покои отца, потому что просто никогда не хотел больше видеть ненавистный предмет, и вот пришел за ним сам и намеревался снова надеть, без всякого принуждения. Зверь вдруг затих, перестал протестовать и биться, но от этого стало только хуже. От него теперь мощной волной исходила волна отвращения и презрения.

– Ты сам виноват! – вслух огрызнулся Грегордиан, надевая артефакт на запястье. – То, что между мной и Эдной, тебя не касается! Ты лишний! И раз не понимаешь, то придется тебе объяснить старым методом!

Сотни тонких иголок впились в плоть деспота, принося жуткую боль и заставляя обе ипостаси забиться в краткой агонии. Богиня, он успел забыть, как же это мучительно. Но плевать. Если случится так, что его Эдне осталось быть такой, какая она сейчас, считанные дни, то он желает провести их, владея ею полностью и единолично.

– Рады видеть тебя снова на ногах, монна Эдна! – совсем чуть склонили патлатые головы здоровенные пирсингованные серокожие воины.

Прозвучали они в унисон, да и выглядели, по мне, совершенно одинаково, если только не присматриваться и не считать разнообразные бесчисленные серебряные колечки во всех выдающихся частях тела. Ух, все-таки выйти в коридор, едва приведя свои чувства в порядок после столь насыщенного общения с обеими ипостасями Грегордиана, и тут же нарваться на этих двух демонического вида громадин было… освежающе прямо. Привыкай, Аня!

– Спасибо огромное, э-э-э… – Мужчины? Господа? Молодые люди? Старушка, блин, нашлась.

Хийсы внимательно смотрели на меня, подергивая кончиками пушистых хвостов, и явно помогать мне не собирались или просто не понимали, о чем я.

– Как принято здесь обращаться к мужчинам? – тогда впрямую спросила я, наблюдая за тем, как расширяются и сужаются их вертикальные зрачки. Я не расистка, но как же хорошо, что не встречала никого подобного в своей прошлой жизни. Хотя, конечно, куда этим двоим до деспота с его бросающей в дрожь энергетикой.

– У каждой расы по-своему, монна Эдна. Если есть титул – по нему, – проконсультировал меня тот, что повыше и слева.

– Если нет, то просто моран или по имени, – продолжил его почти близнец справа.

– То есть мне вас звать… – подняла я одну бровь.

– Иму, – склонил голову правый.

– Като, – повторил его жест стоящий слева.

– Я запомню, – пообещала я. Осталось только понять, как отличать одного от другого.

– Ты уже готова, монна Эдна? – вынырнул как ниоткуда Лугус, строго и предупреждающе зыркнул на воинов-хийсов. – Вам следовало тут же позвать меня!