Орудья мрака - страница 19
— Я поняла, — сообщила Харриет. — Когда наносилась рана, силу удара пришлась с правой стороны. Его убил человек, который чаще пользуется правой рукой.
— И который был примерно одного роста с погибшим, поскольку порез пошел вглубь, прямиком к позвонку.
Харриет поглядела на нож, который по-прежнему находился в нескольких сантиметрах от нее.
— Хотя, если бы вы собрались перерезать мне горло, — заметила она, — рана, вероятней всего, была бы направлена вверх, ведь вы превосходите меня ростом.
Краудер поклонился и осторожно отодвинулся от Харриет.
Когда Краудер принялся искать свидетельства перелома нижней конечности мертвеца, госпожа Уэстерман немного отступила в сторону. Он вскрыл плоть, обнажив кость от колена до лодыжки. Краудер снова ощутил, как пот постепенно скапливается у него на затылке. Кости обеих ног оказались целыми и невредимыми. Пока он был занят работой, Харриет не говорила ни слова и просто кивала, когда анатом демонстрировал ей нетронутые кости. Возвращая плоть на прежнее место и зашивая кожу специальной, созданной им самим изогнутой иглой, в которую была вдета шелковая нить, Краудер почувствовал внимательный взгляд госпожи Уэстерман. Анатом наложил аккуратный шов и в глубине души ждал похвалы за свою работу, однако, подняв взгляд, понял, что мысленно Харриет находится в каком-то другом месте.
— Так нападают малодушные люди, — заметила она.
— Наброситься на человека сзади, в ночи, и перерезать глотку? Да, это малодушие или отчаяние. Вы ведь, я полагаю, никогда не считали это делом чести?
— Нет, не считала, однако, пока вы разрезали голени, я продолжала думать об этом. Убийство совершили быстро и тихо. Нет никаких указаний на то, что это было сделано сгоряча, во время драки или спора.
— Хотя, возможно, они обменялись какими-либо фразами, а затем убийца возвратился.
— Вероятно. В любом случае, убийство состоялось, и записку забрали… Только записку, но не кольцо. Найти его было несложно, а оно указывает на связь этого дела с обитателями замка Торнли. Если убийство собирались держать в секрете, о чем свидетельствует рана погибшего, почему бы не забрать кольцо и не припрятать тело, во всяком случае хоть немного?
Приблизившись к кувшину, Краудер вдруг понял: он не знает, как помыть руки и не испачкать сосуд. Харриет подошла к нему и, подняв кувшин, полила его запястья водой. Анатом вычистил кровь из-под своих коротких ногтей, затем взял в руки чистую тряпицу и принялся вытирать пальцы, глядя вверх, на затененный потолок у них над головами. Харриет отошла от него, чтобы прикрыть покойника.
— Возможно, убийцу кто-нибудь отвлек, — предположил Краудер, обращаясь к потолку.
— То есть на это свидание прибыл еще кто-то, а не только сам убийца? Интересно, — задумчиво проговорила Харриет, а затем со вздохом продолжила: — Мне очень хотелось бы, чтобы мы побольше узнали об этом человеке, Краудер. Он не богатый и не бедный, не высокий и не низкий. Он неприметный.
— Ваша правда, госпожа Уэстерман. Однако платье кое-что говорит о нем. Именно оно убедило меня в том, что этот человек — не Александр Торнли…
— Досточтимый Александр Торнли, виконт Хардью, если упоминать о нем подобающим образом. О графском сыне следует говорить уважительно, даже in absentia.[7]
— Признаю свою ошибку, — отозвался Краудер и продолжил: — Как я уже говорил, различие между его плащом и камзолом убеждает меня в этом куда больше, чем целые кости или даже слова его брата. Этот человек с большей охотой потратил значительную сумму на камзол, чем на плащ путешественника. Так можно охарактеризовать человека, желающего произвести в обществе впечатление, что у него больше денег, чем, судя по плащу, у него было на самом деле. При этом господин Торнли, если верить вашим словам, пятнадцать лет отказывался от высокого положения и состояния.
Размышляя, Харриет долго глядела на Краудера, а затем всплеснула руками.
— Для человека, не желающего смотреть в лицо своим собратьям, вы чрезвычайно тонкий знаток психологии, — заявила она, и Краудер поклонился.
Тут в дверь тихонько постучали, затем она слегка приоткрылась, и в проеме показалось лицо Дидоны. Служанка увидела, что мертвец прикрыт тканью, и ее выражение стало менее испуганным. Дидона вошла в помещение и присела в реверансе.