Оружие Кроноса - страница 12

— Может, хватит воспоминаний? — предложила Ромуальдовна. — Кто-то недавно говорил, что времени мало.

— Ладно, — вздохнул Сатана. — Вы одевайтесь, умывайтесь, и зубы не забудьте почистить. Я тем временем приготовлю завтрак. Кофе, небось, так и не купили?

— Забыли, — признал Жора.

— И кофе вам сделаю, так и быть. Надо же, на старости лет я, Дьявол, стал домашним поваром у двух бесстыжих гуманоидов! На что только не приходится идти, чтобы сохранить жизнь на этой проклятой планете.

Поваром Сатана оказался весьма посредственным. Кофе он заваривал отлично, а вот еда получилась невкусной. Впрочем, супруги успели изрядно проголодаться, и съели завтрак пусть без особого удовольствия, но и без особого отвращения.

А вот организатором он был великолепным, и в этот раз тоже в грязь лицом не ударил. Когда они втроём подъехали к подъезду, в котором проживал Женя, там уже вовсю кипела работа. Гремел компрессор, какие-то люди пневматическими отбойными молотками периодически разрушали более чем пригодное по российским меркам асфальтовое покрытие, рядом наготове стояли грузовик с асфальтом и дорожный каток, вокруг ремонтируемого участка были расставлены самые разнообразные оптические и не только оптические приборы.

— Что это за строительство Вавилонской башни? — поинтересовался Жора, которому близкое присутствие Сатаны почему-то навевало библейские мотивы, по крайней мере, в известных ему довольно скудных объёмах.

— Создаём суету, — пояснил Сатана. — Отвлекающие и маскировочные мероприятия — неотъемлемая часть любой серьёзной операции. Заодно и дорогу немного отремонтируем, а то говорят, что людям от Сатаны никакой пользы.

— А нельзя ли выключить эти молотки, пусть бы эти долбодятлы отдохнули, и мы заодно тоже?

— Мы будем применять шумовое оружие, и эти, как вы изволили выразиться, дятлы прекрасно скроют его действие от посторонних.

— А это что такое?

— Это оптический прибор, именуемый, если мне не изменяет память, теодолитом. Понятия не имею, как он работает, но с его помощью якобы обеспечивают нужный уклон дороги или что-то подобное.

— А это?

— Георгий Борисович, я что, по-вашему, экскурсовод? Гид? Или я похож на справочное бюро?

— То есть, нам необязательно знать, что тут происходит? Тогда кто будет нести ответственность в случае провала?

— Вы, конечно. Скажете, это несправедливо? Согласен. А кто вам обещал хоть каплю справедливости, тем более, от Сатаны? Не говоря уже о том, что справедливость — понятие относительное и очень сильно зависит от личности того, кто оценивает. Впрочем, если вам нужен гид, я вам его предоставлю. Эй, ты, Джумшут! Иди сюда, дитя Востока! Ты, ты! Я к тебе обращаюсь!

К Сатане подскочил какой-то азиат в рабочем комбинезоне и вместо приветствия произнёс по-русски без малейшего акцента:

— Шайтан, моё имя Елубай.

— Что это вообще за имя? Ладно, ты уж прости старика, память слабеет, имена периодически путаю. Короче, Джумшут, расскажи этим двоим, где тут что. А я отойду подальше. От этого грохота мне как-то не по себе, да и вообще, если вдруг оружие сработает не так, находиться рядом может оказаться вредным для здоровья. Вообще-то у меня непробиваемая броня, но у Евгения Викторовича точно такая же, а эти ребята надеются её пробить.

— Может, сначала на вас это оружие испытаем? — предложила Ромуальдовна. — Раз уж защиты одинаковые.

— Я кретин? — поинтересовался Сатана.

— Конечно, — подтвердил азиат. — Кто же ещё может спутать имена Елубай и Джумшут? В них нет ничего общего.

— Нарываешься! — строгим голосом предупредил Сатана, и азиат с демонстративным смирением упёр взгляд в землю.

— Все эти люди знают, что работают на Сатану? — поинтересовалась Ромуальдовна.

— Одни знают, другие догадываются, остальные просто не хотят знать и изо всех сил обманывают себя. Все прочие вопросы — к уважаемому господину Джумшуту, — с этими словами Дьявол удалился прочь.

— Господин Бабай, покажите нам, пожалуйста, где тут что, — попросил Жора. — Всё-таки это мы придумали, и хотим, чтобы всё сделали нормально.

— Ну, что вам сказать? Вон те двое возятся с лазерами. Это американцы. Вон там стоит звуковое ружьё, из него буду стрелять я. Остальное — шелуха, маскировка, не достойная внимания.