Осада Благовѣщенска и взятiе Айгуна - страница 9

Среди собравшейся на набережной публики циркулировали самые разнообразные разсказы о томъ, что произошло подъ Айгуномъ. Каждый изъ подвергшихся нападенiю передавалъ обстоятельства дѣла по своему и было не легко добиться истины. Одно только было ясно, что китайцы съ небывалымъ нахальствомъ и смѣлостью открыли военныя дѣйствiя.

По собраннымъ нами болѣе точнымъ свѣдѣнiямъ, айгунскiй инцидентъ произошелъ при слѣдующихъ обстоятельствахъ.

1-го iюля пароходъ «Михаилъ» шелъ мимо Айгуна съ пятью баржами, изъ которыхъ одна, первая отъ парохода была нагружена оружiемъ и снарядами, а остальныя шли пустыми.

Изъ Айгуна махали бѣлыми флагами, чтобы пароходъ присталъ къ берегу. Эти знаки съ парохода не были замѣчены и онъ прошелъ дальше. Тогда китайцами было сдѣлано нѣсколько выстрѣловъ изъ орудiй. Такъ какъ на пароходѣ находился только штабсъ-капитанъ Кривцевъ и нѣсколько казаковъ, сопровождавшихъ грузъ, то «Михаилъ» былъ принужденъ остановиться. Немедленно-же на пароходъ явились китайскiе чиновники и стали дѣлать осмотръ груза. Увидѣвъ, что на баржахъ войсковый грузъ, предназначенный для Благовѣщенска, они объявили пароходъ арестованнымъ, при чемъ вели себя настолько грубо и нахально, что что стоило большого труда удержать команду парохода отъ исполненiя желанiя выбросить китайцевъ за бортъ. Ввиду этого штабсъ-капитанъ Кривцевъ съѣхалъ съ денщикомъ на берегъ для выясненiя причинъ остановки парохода, но немедленно-же былъ схваченъ и отправленъ въ Айгунъ къ амбаню.

Это произошло часовъ въ десять утра. Нѣсколько времени спустя показался снизу казенный пароходъ «Селенга», на которомъ ѣхалъ пограничный комиссаръ полковникъ ген. — штаба В. Б. Кольшмитъ. Еще 29-го iюня въ полдень пограничный комиссаръ на «Селенгѣ» выѣхалъ по дѣламъ службы въ Айгунъ, а также и для того, чтобы проводить черезъ Сычевскiй перекатъ отрядъ нашихъ войскъ, отправленныхъ того-же числа изъ Благовѣщенска.

Исполнивъ эту задачу, «Селенга» вмѣстѣ съ пограничнымъ комиссаромъ возвращалась обратно и въ 10 ч. утра прибыла на казачiй пост № 2, что ниже Айгуна въ верстахъ восьми. Противъ поста № 2 ничего тревожнаго замѣчено не было. Около 11 часовъ утра во время прохода парохода мимо Айгуна было замѣчено, что число береговыхъ траншей и ложементовъ увѣличилось, а около нихъ стояли китайскiе солдаты съ ружьями. Въ трехъ мѣстахъ были возведены батареи по два и по четыре орудiя въ каждой. Со стороны ямыня при проходѣ парохода стояло нѣсколько всадниковъ, видимо передавашихъ какiя то приказанiя, такъ-какъ солдаты послѣ того заняли мѣста въ окопахъ и приготовились стрѣлять. При проходѣ мимо импаня[1], находящагося въ двухъ верстахъ выше Айгуна, было замѣчено такъ-же нѣсколько верховыхъ, скакавшихъ по береговой дорогѣ вверхъ по Амуру. Въ импанѣ не было видно ни солдатъ, ни ни особыхъ враждебныхъ приготовленiй. Около 12 час. дня пароходъ «Селенга» приблизился къ деревнѣ Сан-да-гу, гдѣ стоялъ на якорѣ пароходъ «Михаилъ» съ пятью баржами. По сигнальному свистку съ «Михаила» «Селенга» подошла къ нему.

Когда пароходъ «Селенга» встала около «Михаила», съ берега китайцы стали кричать пограничному комиссару, чтобы онъ ѣхалъ на берегъ, но тотъ потребовалъ, чтобы старшiй китайскiй начальникъ самъ ѣхалъ на пароходъ. Весь китайскiй берегъ былъ покрытъ китайскими солдатами и окопами, которые тянулись далеко вверхъ, а именно вдоль китайскихъ деревень: Эль-да-гу, Сынь-да-гу, Сы-да-гу, I-да-гу и Колушань. Когда пароходъ «Селенга» 29-го iюня проходилъ по Амуру внизъ, — не было ни этихъ окоповъ, ни орудiй на нихъ.

Пока велись переговоры пограничнымъ комиссаромъ съ китайцами, на китайскомъ берегу происходила суетливая дѣятельность: верховые скакали по всѣмъ направленiямъ, а солдаты занимали мѣста въ траншеяхъ. Ввиду этого, не теряя времени, пограничный комиссаръ далъ приказанiе пароходамъ идти немедленно вверхъ. Лишь только «Селенга» дала ходъ, какъ по ней раздался залпъ, а затѣмъ былъ открытъ огонь по всей линiи. Пароходы шли на всѣхъ парахъ и старались держаться русскаго берега, но такъ-какъ фарватеръ мѣстами идетъ вдоль китайскаго берега, то волей-неволей приходилось подходить подъ самыя китайскiя батареи. Стрѣльба производилась китайцами энергично и настолько часто, что сливалась въ одинъ общiй гулъ, напоминающiй самую частую барабанную дробь. Казаки отстрѣливались, скрываясь за сложенными на палубахъ пароходовъ дровами. Немного ниже поста № 1, противъ китайской деревни У-да-гу, пограничный комиссаръ, стоявшiй на верху у рубки и смотрѣвшiй въ бинокль, получилъ тяжелую рану ружейной пулею. Какъ удостовѣрено было послѣ, пуля попала въ верхнюю часть груди нѣсколько ниже ключицы, прошла полымъ мѣстомъ и, не затронувъ важныхъ органовъ, остановилась между 4 и 5 ребрами. Обливающiйся кровью комиссаръ приказалъ остановиться у поста № 1 и взять оттуда хорунжаго Вертопахова для командованiя пароходами. Явившемуся Вертопахову онъ далъ приказанiе послать разъѣзды по всему берегу и нарочныхъ в г. Благовѣщенскъ о случившемся. Затѣмъ приказалъ отцѣпить 4 пустыхъ баржи отъ парохода «Михаилъ» и съ одной, нагруженной орудiями и снарядами, и пар. «Селенгой» пробиваться во что-бы то ни стало въ Благовѣщенскъ. Пограничный комиссаръ былъ спущенъ въ трюмъ, гдѣ и положенъ на постель. Потерявъ на эту остановку 20–30 минутъ, пароходы двинулись на всѣхъ парахъ далѣе, подъ непрерывнымъ огнемъ китайцевъ, вплоть до китайской деревни Колу-шань, выше которой китайцы уже не стрѣляли. Въ 6 часовъ вечера пароходы благополучно достигли города Благовѣщенска.