Осенние страницы (СИ) - страница 16

- Вытяни пальцы! - велел Назарий.

- Н-не м-могу… - простучала она зубами, с ужасом глядя на кровь, щекочуще стекавшую по ладони. А потом обозлилась: - Дайте мне… тряпку какую-нибудь!

Вместо желаемой сухой тряпки, которая помогла бы остановить кровь, Назарий втиснул свою ладонищу в её слабо сжатый кулак. Она даже взвизгнула от боли, когда ранки на пальцах мучительно разошлись, но через секунды холодная боль мягко перешла в горячее, пульсирующее ощущение, а потом в терпимое тепло, а Назарий выдохнул и медленно высвободил ладонь из её скрюченных пальцев. Заглянул в глаза.

- Пойдём, что ли. Тряпку дам - кровь вытереть.

- А эту… это… - Таня осеклась, не зная, как обозвать тварь, похожую на тварь из зазеркалья, которых она иной раз могла поймать именно так - словно муху на лету. Наконец догадалась высказаться так: - А эту вы так и оставите здесь летать?

- Сейчас подтянутся остальные… - Назарий пожевал губами и выплюнул: - Побегают пусть и словят! Кроме нас, здесь никто не занимается! Значит, школяры упустили! А ты, милая, что ж так неосторожно? Кто ж эту тварь ядовитую руками ловит?

- Привыкла дома, - хмуро сказала она. - Там почему-то постоянно из зеркал что-то, да вылезет. Вот и хватаю… Пока почти такого и не было, чтоб до крови резали.

Как они дошли до стола Назария, Таня не поняла. Только упёрлась бедром в столешницу и только сейчас увидела, что бритый поддерживает её за плечи, направляя к нужной её странному учителю цели. Назарий деловито сдёрнул со стола дорожную аптечку - у отчима в машине Таня такую видела. И минуту спустя её пальцы были вычищены и забинтованы. Бритым. Несмотря на то что Таня заметила: ранки перестали кровоточить. Но бритый бинтовал быстро и ловко, и она не сумела возразить. Только прошептала, когда он отрезал лишние кончики бинта, закончив перевязку:

- Спасибо.

Он кивнул ей и вернулся к светленькой, блестящими глазами наблюдавшей за происходящим.

А через минуту в зал вошла троица - с бегающими от осознания вины глазами. Все трое не торопились к своему столу или столам, а стояли у двери и угрюмо шарили опущенными глазами по полу, увлечённо рассматривая его. Кажется, все трое прекрасно знали, что именно наделали. И ждали выговора.

Таня тихонько опустилась на ближайший стул, стараясь не тревожить травмированную руку. А Назарий искоса глянул на вошедших и ласково спросил:

- И кто из вас объяснит мне, почему я должен тратить учебное время на разбирательство с вами? Никита!

Последнее рявканье было таким внезапным, что троица подпрыгнула. Длинноволосый шмыгнул носом и тоскливо спросил:

- И почему сразу - Никита? Эти двое сцепились, а виноват только Никита! Я ж только дисциплину наводил, а вы сразу - Никита!

Происходящее для Тани всё больше начинало напоминать начало урока в обычной средней школе, когда учитель отчитывает нашалившего ученика. Тем более - другие провинившиеся волками смотрели на данного Никиту, явно запоминая его нытьё и наверняка думая об отмщении. Но следующая реплика Назария заставила её немедленно насторожиться:

- Дисциплину наводил? Воздействуя? Ты забыл, что за такое карается в первую очередь? Не сметь действовать на живых, если можно навести порядок иным способом! Дамир! Из-за чего повздорили?

Горыныч исподлобья бросил взгляд на длинноволосого Никиту.

- Это личное.

- Личное будет для вас на улице! - снова рявкнул Назарий. - А здесь, в стенах почтенного учебного заведения, только учёба должна быть на уме! Подошли ко мне все трое! Живо! - А когда парни молча приблизились, он неожиданно обернулся к Тане: - Сколько их здесь летает?

- Пять штук, - от неожиданности ответила она.

- Слышали?! Не знаю, кто из вас, охламонов, вчера выпустил тварей, но чтобы через час все пять сбежавших сидели по клеткам!

- Но мы… - По-настоящему испуганный Дамир оглядел огромное помещение, а потом посмотрел на Таню, с тревогой заметил перевязанную руку, которую она бережно баюкала на весу: не больно уже, но всё равно опасалась, как бы не задеть чего твёрдого. - Мы не сумеем…

- Или блокирую все ваши возможности на три дня, - спокойно закончил Назарий.