Осиное гнездо - страница 31

стр.



  - Ой, как глубоко.



  - Глубоко это хорошо, милок. Приятно.



  - Только не такую острую иглу, как у вас, а тупую и нежную.



  - Ты хулиган.



  - У меня просьба к вам.



  - Какая?



  - Принесите, что-нибудь почитать.



  - Что конкретно?



  - Бальзака.



  - А Янку Купалу не хочешь?



  - Спасибо, в другой раз.



  - Хорошо, посмотрим, как ты будешь выздоравливать. Если поправишься - принесу.



  Медсестра пошла к следующему больному. Тот был гораздо старше меня, очевидно сверхсрочник или макаронник, как их называли обычно солдаты промеж себя.



  "Какие хорошие здесь врачи, - подумал я, - прежде всего хорошие люди. Интересно, кто они - русские, украинцы, белорусы? Судя по акценту медсестры, она белоруска. А кто тот врач, что приходил недавно? Подойти что ли к сестре, спросить?" Я попытался встать, но голова еще кружилась. Медсестра заметила, подошла и сказала:



  - Лежите, вам нельзя вставать.



  - Я хотел к вам подойти.



  - Зачем?



  - Спросить.



  - Спрашивайте.



  - Вы кто, белоруска или русская?



  - Белоруска, а что?



  - А врач, который меня спас тоже белорус?



  - Да. Он минчанин и я минчанка.



  - Спасибо. Теперь я знаю, что белорусы хорошие люди.



  - Да всякие, как и везде.



  - Как вас зовут?



  - Марыся, а что?



  - Так. Я женюсь на вас, когда отслужу армию.



  - Поздно, я уже замужем.



  - Жаль.



  - У меня есть сестра. Она очень красива, тебе понравится, ее зовут Лёдя. Она моложе меня, как раз для тебя, а я уже старуха. Мне двадцать два, а тебе, небось, восемнадцать.



  - Это небольшая разница.



  - В это воскресение я приведу свою сестру и познакомлю тебя с ней, хорошо? Она десятый класс заканчивает. Тоже медиком станет.



  - Если я доживу до воскресения - хорошо.





  Марыся сменилась вечером. На ее место пришла другая медсестра. Она была не так приветлива, как Марыся. Следила, чтобы больной проглотил все положенные таблетки, не особенно церемонилась, когда всаживала острую иглу в мягкое место и быстрее выжимала жидкость из шприца.



  Утром, после завтрака начался врачебный обход.



  - О, дело идет на поправку, вот что значит молодой организм. У вас двухстороннее воспаление легких, случай, прямо скажем не из легких. Где вы умудрились так простудиться?



  - Нам приказали лечь в снег и не вставать до особой команды, но сержант забыл о нас. Он дал команду, а сам повел связистов далеко в поле в полном снаряжении. Все добирались ползком, а он шел просто так налегке. Был мороз под двадцать градусов, а мы одеты по-осеннему. Сержант, видать крепко замерз, потому что забыл о нас. Снег под нами растаял, и мы провалились в болото. Шинель тонкая, мы стала примерзать к телу, тогда-то мы и поняли: надо спасать свои жизни. А где мой напарник?



  - Ваш напарник этажом выше, тоже поправляется, - сказал врач. - Вы с ним могли отползти немного дальше. Видимо под вами оказалась воронка с не замерзшей водой, а потом ее присыпало снегом. Надо было немного отойти и все бы обошлось.



  - Мы боялись, что сержант нас заметит не в том месте и накажет по законам военного времени.



  - К концу следующей недели вас отпустят. Вы получите пятнадцать дней освобождение от всех работ и от несения любой караульной службы. Вас, по идее, должны бы отправить на побывку домой.



  - Спасибо. А где медсестра Марыся?



  - Она уехала к тетке в Гомель, кажется на недельку. Тетка у нее заболела. А что понравилась?



  - Да.



  - У нее муж есть.



  - Я знаю. Она мне понравилась как человек и вы тоже.



  - И я? Ха, это интересно. Чем же?



  - Вы очень добры, внимательны, человечные. У нас в полковой школе все так грубы и жестоки...как волки голодные в темном лесу.



  - У нас профессия такая, тут и удивляться нечего, - сказал врач.



  - Храни вас Бог.



  - Поменьше Бога вспоминайте, если не хотите нажить неприятностей на свою голову.



  Я стал ожидать появление медсестры, но она не приходила, ни на этой, ни на следующей неделе. Обещание познакомить с сестрой осталось висеть в воздухе.



  Наконец, в день выписки, Марыся прибежала, сунула мне бумажку, где был записан ее домашний телефон и адрес в Минске, и просила звонить по воскресениям.