Осколки Прошлого - страница 27

Медленно, акцентируя каждое слово, она проговорила:

- Куда подевалась вся твоя храбрость, господин Критик?

Я сжался под ее взглядом и почувствовал, как по спине от страха пробежала капля позорного пота. Руку отчаянно хотелось вырвать из ее захвата, но тело наотрез отказывалось мне подчиняться, так же как и голосовые связки. Так же как и проклятый мозг, из которого все мысли, будто от ветра, разом вылетели.

А Лора вдруг повела себя совершенно неадекватно. Ее черты лица молниеносно смягчились, плотно сжатые губы расправились в озорную, но добродушную улыбку. И через секунду я обнаружил, что Лора энергично тянет меня за руку куда-то в сторону стены, при этом вполне мирно приговаривая:

- Пойдем, я тебе покажу кое-что. Тебе-то точно понравиться.

Я уже совершенно потерялся: не знал, что мне говорить и как реагировать. Тугая пружина страха расслабилась, но мысли по-прежнему не спешили заявлять о своем присутствии, и голова была абсолютно пустая. Поэтому я послушно, но неуклюже, переставлял ногами и тащился за ней.

- Вот! - с видом победительницы сказала она, махнув рукой в сторону витрины, к которой мы подошли.

Я тупо смотрел на Лору, и чувствовал себя бездумной куклой. Что-то сказать или сделать, я был не в состоянии, даже чувства и то все куда-то улетучились.

- Странный ты... На витрину смотри.

Лора мило улыбаясь, склонила голову на бок, и, продолжая на меня смотреть своими огромными синими глазищами, совершенно по-кошачьи почесала у себя за ухом. Этот безумный жест добил меня окончательно, и я механически подчинился. Во всей Солнечной тогда невозможно было найти робота, послушнее и исполнительнее меня.

Я всем телом развернулся и посмотрел на витрину. Под идеально чистым и оттого почти невидимым стеклом, на небольшом выступе лежал кристалл цилиндрической формы. Прозрачный материал, чуть фиолетового оттенка, с горящей внутри искрой, которая пульсировала мягким живым светом.

На табличке под кристаллом было написано:

"Кристалл защиты от условий 17-ого подпространственного слоя. Не завершён.

Автор - Морозов А.П., магистр-кристалловед".

- Смотри, тут сбоку, его история написана. Там сказано, что это самый сложный пси-кристалл в Солнечной! - сказала Лора, - Альвандер чуть не погиб от истощения, создавая его. Не мудрено, я изучила внутренние связи. Там просто дух захватывает!

Я уже было начал приходить в себя, и в голове стало проясняться, но Лора вдруг ткнула меня пальцем в бок, и шутливо приказала:

- Да что ты как вареный, вглядись в него только!

И я, абсолютно не думая чем это может мне грозить, "нырнул" в кристалл.

Обучая меня работе с пси-силой, Лил, естественно, рассказывала про кристаллы.

Мы разбирали на простейших примерах методы использования и их внутреннее устройство. Один раз я, по уже готовой спецификации, вырастил простейший кристалл для нагрева вещества, после чего несколько дней ходил как выжатый лимон. А ведь дети лет пяти легко справляются с подобной задачей. Но для меня, даже простое использование кристаллов это большая проблема! И если с подачей ключ-кода я худо-бедно справляюсь, то вот подпитка кристалла необходимой ему для работы пси-энергией главное узкое место в моих навыках.

Обычных людей чуть ли не с самого рождения обучают настройке ментального состояния, открытию каналов передачи энергии, их контролю, сильно упирая при этом на развитие концентрации... И ведь это основа, а есть еще куча разнообразных мелочей!

Для всех людей, даже самых слабых псиоников - подобные фокусы естественны как дыхание и настолько же привычны. Для меня же - утомительный подъем по высокой и отвесной скале, где каждый срыв означает необходимость все начинать заново.

При этом есть вещи, где "срыв" - отнюдь не аллегория, и закончиться все может очень и очень печально. И на одну из таких вещей меня толкнула Лора.

Я погрузился мыслью в кристалл. Мир вокруг перестал существовать - вокруг меня только белый туман и висящий в нем лабиринт многочисленных, незаконченных узлов и тупиков незавершенных силовых линий.

Я видел раскрывающийся передо мной узор в фиолетовых тонах. Уверенные мазки мастера, сплетались в сложную, математически выверенную и поэтому, для меня, особенно прекрасную картину. Восхищение и трепет, вот что я сначала чувствовал.