-Сюда, сюда,- быстро проговорил Алиот, показывая в сторону коморки из которой они только что вылезли.
-Спасибо, брат!
Машинист и его напарница галопом выскочили из паровоза и помчались к каморке.
-Что везете,- успел спросить Алиот.
-Зэков в штрафбат везем, - успел крикнуть машинист, - а вы чего не прячетесь?
Не дожидаясь ответа он и его напарник исчезли в "бомбоубежище". Конвой покинул состав еще раньше. Только теперь молодые люди заметили, что из зарешеченных окошек на них смотрят злые голодные глаза. Объектом бомбометания как раз и являлся состав, но прятаться в каморке молодым людям почему-то не хотелось.
-Надо бежать, Алиот,-предложила Маури. Алиот согласился. Похоже, вокзал именно и являлся объектом бомбометания. Переглянувшись, они рванули к паровозу и запрыгнули в кабину. Рядом разорвалась бомба и от сотрясения паровоз тронулся. Вторая бомба попала в здание вокзала, сравняв его с землей вместе с каморкой.
За контроллером паровоза стоял мальчик лет одиннадцати, в шапке ушанке и шинели. Усталые глаза смотрели хмуро и настороженно.
-Чего уставились? - не очень приветливо спросил он Маури и Алиота. - проходите коли залезли.
Поезд набирал скорость.
Где машинисты? - спросил Алиот первое что пришло в голову.
- Нет больше машинистов, - буркнул мальчик, показывая рукой в сторону разрушенного вокзала. ...- я здесь теперь машинист. Умка меня зовут.
Не поворачивая взгляд от железнодорожного полотна, он сунул Алиоту крепкую мозолистую пятерню.
-Всегда мечтал сам поводить поезд...
Скорость поезда все нарастала и вот уже он несся во весь опор.
Алиот и Маури прошли в какое-то подобие подсобки, где на столе уютно ожидала своего часа откупоренная бутылка водки, а на тарелке аппетитно поблескивали нарезанные малосольные огурцы. Паспорта погибших машинистов лежали на деревянной полке. Точнее не паспорта, а бумажные удостоверения без фотографий. "Не повезло ребятам,-пробормотал Алиот", рассматривая паспорт машиниста. Женскую ксиву он пртянул Маури, которая, рассмотрев ее, без колебаний сунула в карман, затратив несколько минут на выучивание чудного древнего имени. Так же поступил и Алиот. Стук колес почти перебивал речь. Но повысив голос, все же можно было расслышать друг друга.