Особенная или попаданка против! (СИ) - страница 4

— Успокойся, Ирэн. Тебе нельзя волноваться. Слишком высокий пульс. Твоё сердце не выдержит такой нагрузки. Дай нам позаботиться о тебе, — затараторила та женщина.

Не знаю почему, но я поверила ей и присмирела. Хотя, откуда ей было знать, какой у меня сейчас пульс, было непонятно, но с учётом сложившихся обстоятельств я уже не удивлялась. Принимала, как данность. По крайней мере, пока.

Мой полёт длился недолго. Уже через несколько минут меня положили на койку.

— Всё. Дальше я сама. Оставьте нас.

Я потянулась к лицу, чтобы протереть глаза. Наконец смогла разглядеть и место, куда меня принесли, и женщину, что руководила процессом.

Помещение я осмотрела бегло. Светлое, с узкими вытянутыми окнами, просторное. Несколько коек стояли пустыми. Я была единственной больной.

Взгляд опустился на тело, запуская по нему очередные мурашки. Я действительно была одета в летнее платье какого-то мышиного цвета в белый горошек.

Так. Спокойно. Дыши глубже. Я во всём разберусь.

Чтобы отвлечь себя, перевела взгляд на женщину. Она не была старой, но и меньше пятидесяти пяти я бы ей не дала. У неё были мягкие черты лица, светло-голубые глаза, а тёмные волосы с лёгкой проседью собраны в аккуратный пучок, повязанный лентой нежно-голубого цвета. Такого же цвета было и её одеяние.

Почему называю его так? Потому что не понимаю, что именно на ней было надето. Мантия? Туника? Халат? Что-то в этом духе. Я решила остановить свой выбор на мантии. Звучит приятнее всего.

Одежда была однотонного цвета, без рисунка. Только один символ красовался на уровне её груди (грудь, кстати, у женщины была пышной) — три круга, вышитые серебряной нитью и расположенных в виде пирамиды.

Целительница (назвать её врачом не поворачивался язык) вновь положила ладонь мне на грудь и замерла, прислушиваясь к своим ощущениям. Мне снова стало тепло от её прикосновения. Но в этот раз оно было приятным. Даже притупило боль в груди, и дышать стало гораздо легче.

— Тебе повезло, Ирэн. Тебя вовремя вытащили, — со вздохом облегчения заговорила она, убирая руку с груди. — Сейчас я тебя раздену, просушу и дам отвар. Он погрузит тебя в лечебный сон. Хорошо?

Я просто кивнула. Проверить голос решила потом, когда останусь одна.

Повернув меня набок, целительница расстегнула молнию и, вернув мне исходное положение, стала потихоньку стаскивать его с меня. Закончив с платьем, она стала стягивать чулки, и тут у меня случился настоящий шок. Я могла абстрагироваться от всего, отложив анализ ситуации на потом. Но я никак не могла не обращать внимания на чувствительность в ногах. Я чувствовала её прикосновения! А ещё прилипшую к телу ткань и холод.

Затаив дыхание, я дала команду мозгу пошевелить пальцами ног. И у меня получилось! Никогда в жизни я не делала этого. Осмелев, решила согнуть ноги в коленях и с лёгкостью сделала это.

Пока я изучала своё тело, целительница не стояла на месте. Оставив меня в одном нижнем белье, она сделала несколько манипуляций руками, и тёплый ветерок окутал меня, согревая и высушивая и тело, и бельё. Но я почти не обратила на это внимания, поглощённая своими ногами.

Я перестала изучать свои ноги, только когда почувствовала, что меня снова подняли в воздух. Невысоко, на несколько сантиметров от кровати. Но ощущение невесомости было слишком необычным и пугающим, чтобы игнорировать его.

— Не бойся, — заметив моё волнение, заговорила целительница. — Мне нужно всего лишь просушить простыню под тобой. Это займёт всего несколько секунд.

И когда эти секунды прошли, она вновь опустила меня на кровать.

— Вот. Теперь тебе сухо и тепло. А бояться не надо было. Я одна не смогла бы тебя перенести по воздуху. Только приподнять.

— Спа… Кхм-кхм, спасибо, — охрипшим, тихим голосом поблагодарила я.

Целительница ласково улыбнулась и, быстро намешав на прикроватной тумбочке каких-то травок в кружке, протянула её ко мне.

— Выпей это и тебе станет легче. Ты поспишь, а когда проснёшься, перестанешь чувствовать боль, жжение и слабость.

У неё был такой добрый и открытый взгляд, а в голосе столько беспокойства и заботы, что сомнения, если они и были, испарились. Конечно, мне не хотелось сейчас засыпать. Нужно было обдумать всё хорошенько.