Особенности современной артефакторики - страница 16

Робин неопределенно пожал плечами, промолчал.

- Насколько я знаю, нет, – Адам обворожительно улыбнулся мне. – Отец говорил, это последняя станция, а отсюда до Юмны не больше получаса пути. Всего в школу приедет пять автобусов. В общей сложности девяносто три учащихся. В автобусы садятся небольшими группами, чтобы не привлекать внимание местных.

- Логично, - согласилась я.

- Сейчас многое делается для того, чтобы школы не только просуществовали год, но и продолжили работу. Скрытность - один из важнейших факторов успеха, - прозвучало так, будто Адам давал интервью, и я не удержалась от замечания.

- Кажется, твой отец политик. Слова про скрытность - прямо слоган.

Робин рядом хмыкнул, но поторопился скрыть это. Расстегнул куртку, суетливо проверил телефон. Видимо, не хотел дополнительно портить отношения с Адамом, раз уж теперь предстояло учиться вместе.

Адам недоуменно нахмурился:

- Конечно, политик.

- Я южанка, в этих краях впервые, - поспешила оправдаться я.

- Понятно. У нас тоже редко говорят о южанах в “Вестнике”, - чуть снисходительно улыбнулcя Адам. - То ли дело “Магия сегодня”, они освещают все.

Οба названия мне ни о чем не говорили, но, предположив, что речь о газетах, кивнула.

- Моего отца избрали директором Юмны и мэром подводного города. Я там бывал несколько раз за лето, с удовольствием покажу тебе достопримечательности.

- Это было бы прекрасно! - обрадовалась я.

- В город можно будет выходить даже после уроков. Как и в обычной гимназии. Руководство школы постарается сделать так, чтобы ученики как можно легче адаптировались к подобной жизни и не испытывали психологического дискомфорта, - серьезно возвестил Αдам и, видимо, заметив выражение моего лица, улыбнулся. - Я опять говорю, как отец?

Он пожал плечами и добавил:

- Οтец так часто давал интервью последние недели, что эти фразы просто въелись.

- Автобус идет, - Робин махнул рукой.

- Как раз вовремя, – Адам бросил взгляд на часы, удовлетворенно кивнул. – Ты же не будешь возражать, если я позабочусь о твоем чемодане?

- Это очень мило, спасибо, - поблагодарила я, отметив, что Адам не задавался, хоть и был сыном явно влиятельного и богатого человека.

Белый автобус с большими зелеными буквами на бортах подъезжал к платформе. Робин поднял с земли свою объемную сумку, Адам подкатил к краю платформы и свой, и мой чемодан, а я воспользовалась моментом и написала Марине, что автобус пришел. Госпожа Фельд обещала, что перед погружением под воду будет возможность ещё раз поговорить с родными, но теперь я слабо представляла себе спокойный разговор, учитывая галдеж еще доброй сотни человек.

Передняя дверь открылась, и на платформу вышла госпожа Фельд.

- Доброго всем вечера, - лучезарно улыбнулась она. - Пожалуйста, предъявите свои приглашения.

Меня она точно узнала, потому что подмигнула, но нарушать процедуру явно не собиралась, а я и не рассчитывала на особое отношение. Из переднего кармана сумки достала папку и показала украшенное серебряным тиснением приглашение. Первая, потому что Αдам, как истинный джентльмен, даже отступил на шаг, чтобы я оказалась впереди. Приятная галантность подчеркивала мысли о том, что его род старинный и влиятельный, оттого и воспитание у Адама было другим. Его наверняка тоже ждала политическая карьера.

Адам хранил свое приглашение в узком плоском кошельке. Сложенный втрое лист как раз туда лег, а Робин удивил меня неожиданной аккуратностью. Парень, вставший на колено рядом с сумкой, хранил документы в папке такого же темно-зеленого цвета, что и моя. Адам с водителем укладывал чемоданы в багаж, я стояла у передней двери и очень хорошо видела, что Робин явно волновался, показывая приглашение. Отчего-то cоздалось ощущение, что он боится не пройти эту простую проверку.

- Все в порядке. Сумку в багажное отделение, пожалуйста, и садитесь, - слова госпожи Фельд отразились живейшей радостью на лице Робина. Странный он все-таки.

- Привет! - громкие голоса чуть не смели меня, когда я вошла в салон.

- Привет, - ошеломленно пробормотала я, оглядывая битком набитый автобус.

- Пятнадцатое, двадцатое и двадцать третье места свободны, – сказала за спиной госпожа Фельд.