Особо одаренная особа - страница 12

Алия, робея, стояла перед открытыми воротами, мы с Аэроном устроили снежное побоище, а Лейя прыгала, пытаясь заглотить самую высокую снежинку, изображая сказочную рыбу кита. Мы ждали Велия, а он как всегда чем-то был по горло занят.

— Еще бы, — бухтела Алия, — это ж не он взаперти сидел. А вилколакам, между прочим, для здоровья простор нужен. — Однако сделать шаг не решалась, опасаясь, что директор подглядывает за ней из кабинета.

Глупости, конечно, но даже Аэрон косился на окна. Я была облеплена снегом уже с ног до головы, а в него не попала ни разу.

Алия зажмурилась и с криком:

— Да неужто я не богатырка! — занесла ногу над границей и тут же завизжала, потому что ей на спину шмякнулся Гомункул, визжа:

— Ни-зя-а!

С перепуга Алию подбросило на месте, и она праздничной шутихой понеслась по парку, крутясь и не зная, как отцепить восторженно визжащего крысеныша. Коняшка получилась славная, необыкновенной прыти и резвости. Когда маг пришел, мы все уже порядком взмокли и раскраснелись. Даже Аэрон, которому коварная мавка подставила подножку, был нами на славу вывалян в снегу, Алия вообще предлагала закатать его в комья, чтобы получился снежный мужик, но мы не сумели договориться, куда ему всовывать морковь, и вампир удрал от нас.

Так что Велий в своем шикарном кожаном плаще нам был точно не пара. Он и шапку с опушкой из черной лисы как-то так умудрился надеть, что всем было видно: вот с какими неучами выпало возиться солидному и занятому человеку.

— Только без глупостей, — предупредил он и тут же получил заряд снежной картечи во все места, даже Гомункул не удержался, стряхнув на него с дерева целый сугроб.

— Эх, мне бы с вами погулять, — тоскливо вздохнул подвальный, мечтательно глядя на недосягаемые крыши Вежиц. — Да городской голова отказался мне пачпорт выдать. Говорит, крысам пачпорта не положены.

— Ты о чем? — заинтересовалась я, пытаясь не скулить от отвращения, потому что по спине неспешно полз засунутый мстительным Велием снег.

Вот почему, интересно, кидались все, а расплачиваюсь я одна? А маг вдруг расхохотался, словно вспомнив что-то интересное, и «женишок» мой тоже хмыкнул. Вечно у них так: прячут от нас всякие секреты, словно заговорщики. Я тут же прицепилась к ним репьем и вытянула историю о жуткой битве городского головы с навьим князем Феофилактом Транквиллиновичем.

Дело состояло в том, что после давешней истории с ведром пропавших бирок городской совет испытывал ужасный зуд и тягу к законотворчеству. Им не давал покоя факт разгуливания по городу ужасных тварей. С какими только предложениями люди не таскались в Школу, яро отвергая разумный совет директора плюнуть на все и ерундой не заниматься, поскольку любое клеймение нечисти даст ученикам лишь новый повод поглумиться над беззащитным Вежем. И кто знает, что они придумают на этот раз.

Вот тогда городского голову и посетило откровение: пометить надо всех, только метки должны быть разные.

Рассказав об этом, Велий вынул из-за пазухи уложенный в серебряную трубочку пергамент и, торжественно развернув, зачитал: — Пачпорт выдан господину Велию, магу, члену Конклава магов, проживающему в гостевом доме Конклава, что находится в торговой слободе… и так далее, и так далее.

— Это чтоб покойничков легче было опознавать? — заинтересовалась Алия. — У нас в Белокаменной один купец из Златограда помер, так при нем такая же бумажонка была.

— И это дочь воеводы! — укорил ее Велий. — По паспорту входящий в Веж селянин платит въездного налога один медяк, иногородний купец за прописку и оформление документа — кладень серебром, а нечисть — три кладня золотом.

Мы раскрыли рты, а Алия присвистнула:

— …! Пся им в бок!

А Лейя добавила:

— И жабку!

Маг расхохотался, довольный произведенным эффектом, а я принялась судорожно подсчитывать, во сколько нашей компании обойдется прогулка по городу. И, хотя цифра каждый раз получалась разная, я молча сняла шляпу перед гением вежицкого головы. Зная, как нечисть жадна до денег, я теперь была уверена, что он избавил город от набегов учеников Школы Архона раз и навсегда.

— Погоди, — встрепенулась я, — а сколько ж городские власти дерут с магов?