Особое задание - страница 16

Вопросы главного следователя посыпались один за другим. Переводчик едва успевал за ним.

— Итак, вы ехали из Москвы… Покажите, каким маршрутом?

— Через Струково, Калмыково, Бариново.

— Вы говорите, Бариново… Расскажите подробней, как выглядит этот населенный пункт?

Гитлеровец пристально смотрел на Алексея. В глазах — внимание. Штроп следил за малейшими оттенками выражения лица русского. Но уж очень он спокоен! Еще бы! Алексеи понимал: от каждого сказанного им слова зависит его жизнь. Стоит ему запнуться на какой-нибудь мелочи, спутать подробности, и тогда подозрение гестаповца вырастет в уверенность.

— На центральной площади церковь, а рядом двухэтажный белый дом…

Офицер усмехнулся:

— У вас хорошая память. А в Смоленске вы останавливались?

Теперь Алексей оценил мудрую предусмотрительность Фатеева, готовившего группу Столярова к заданию. В паспорте, где он значился Поповым Алексеем Петровичем, стоял штамп прописки в Смоленской гостинице. Фатеев послал сотрудника, который договорился, чтобы в книгу приезжающих была внесена запись, будто бы шофер Попов проживал в номере двадцать семь. Сотрудник подробно осмотрел комнату, и Фатеев заставил Алексея с его слов перед самым отъездом выучить наизусть описание этого номера.

Тогда это показалось Алексею ненужным педантизмом, и он сердито буркнул: «Ну, Петр Федорович, это уж слишком…»

Но вот, оказывается, и описание номера пригодилось.

Штроп между тем продолжал:

— В какой гостинице останавливались? А вы не помните номер, в котором жили? Назовите какие-нибудь его приметы…

Алексей уверенно ответил:

— Кровать у окна, раковина слева у входа, стол письменный под зеленым сукном. — Он старательно морщил лоб, делая вид, что припоминает все с трудом.

Штроп откинулся на спинку стула. Возможно, этот человек говорил правду. Похоже, он действительно шофер, а не генерал Попов, о котором несколько дней назад донесла секретная служба.

…Допросы длились три недели. Алексея вызывали почти каждый день. Иногда дважды — утром и вечером. Но чаще всего по вечерам. Допрашивал не один Штроп, следователи менялись.

Однажды Алексею даже устроили экзамен. Его посадили в старенькую полуторку, неизвестно как очутившуюся во дворе больницы, и заставили проехать несколько раз по близлежащим улицам. Алексей уверенно взял с места. Сидевший рядом с ним немец, по-видимому шофер, внимательно наблюдал, как русский управляет грузовиком. Алексей даже взмок от напряжения — очень мешала рана на ноге. Когда он остановил машину напротив стоявшей па углу «комиссии» — молодого следователя, переводчика и двух солдат, — ему показалось, что он заметил на их лицах разочарование.

Алексея заставляли помногу раз отвечать на одни и те же вопросы. Старый, известный прием! Потом стоит сличить протоколы, и если арестованный что-то спутает, то его таким образом легко уличить во лжи. Сразу всплывают неувязки и просчеты. Тот, кто ведет допрос, вооружается ими и загоняет противника в угол.

И тогда запирательство бесполезно. Лучше всего признаться.

Но Алексей твердо повторял намертво заученные детали версии. Спасибо Фатееву, не давал ему передышки: «Ты должен забыть, кто ты. Вживайся в новую роль. Посмотри, как ходят шоферы. У них своя, отличная от других, походка. Чаще води машину…»

Это была тщательная репетиция, как перед выходом на сцену. Теперь Алексей, кажется, хорошо играл свою роль. Но и в слишком тщательной игре есть своя опасность. Об этом его тоже предупреждал Фатеев: «Знаешь, чем отличаются поддельные подписи на документах от настоящих? Они слишком скрупулезно воспроизводят оригинал. Между тем человек никогда дважды в точности не повторяет свою подпись».

Алексей чувствовал, что не дал своему противнику ни одного козыря. Но почему тогда его не оставят в покое?

После каждого допроса он лежал опустошенный, не в силах пошевелиться. Но мозг работал до «изнурения.

Чекист пытался разгадать замысел своего врага.

В больнице Алексей заставлял себя думать о другом. Нервам нужна была передышка.

…И вот он снова в кабинете главного следователя.

Сегодня на допросе присутствует начальник полиции Курт Венцель, которого Алексей видел уже не первый раз…