Особый район Москвы - страница 3

И отдельное спасибо, что Кречет не приперся, одетый по форме номер четыре. Воспитанный, значит, тактичный, деликатный человек, понимает нашу специфику. А мог бы сделать морду кирпичом, прикинуться огромным человекообразным боевым роботом и, весело помахивая автоматом в стальной клешне, ломануться через главные ворота, потому что в калитку все равно бы не пролез. Чисто ради хулиганства, чтобы показать местным свое отношение. Оно, конечно, все хотят в Валуево, но по-настоящему любят Валуево только те, кто живет и работает здесь. А остальные завидуют и при каждом удобном случае демонстрируют свою антипатию к «золотому миллиону». Само это понятие — «золотой миллион» — чистая издевка городских; на самом деле тут всего триста пятьдесят тысяч, и вряд ли будет намного больше, Валуево не резиновое…

— Я же понимаю! — сказал Кречет. — Вопрос политический. Репутация страны. Действовать решительно, но деликатно… Сколько там новостных журнаботов пасется на дверях?

— Сейчас десять, все основные мировые агентства. Но вслед за приставом еще набегут, и… — Старший на миг отвлекся, словно прислушиваясь. — Мы ожидаем минимум человек пять живых. Вы поаккуратнее с ними тоже, ладно? И с живыми, и с роботами.

— Да ладно, не впервой. Умеем. И Маша у нас красивая, им понравится, нарочно выбирали.

На этой реплике Кречет вдруг будто сдулся, умолк и прикрыл глаза, словно намереваясь заснуть стоя.

— Хотите кофе? — спросил младший.

— Меня тогда вообще разорвет, — буркнул Кречет, не открывая глаз. — Я и так на таблетках. Ночью пришлось стрелять, а с утра явился шеф, и прямо над могилой мне — выговор. За что?!. Но мы им тоже вломили. Сегодня весь день будут гробы таскать. Пускай, гады, вспомнят, как это делается… — Он очнулся, снял очки, протер их галстуком и задал непоследовательный вопрос: — А где бы по дороге кофейку долбануть? Вы же небось знаете, какая тут забегаловка лучше. А то я смотрю на вашу карту и ничего не понимаю. Совсем плохой стал.

— Лучший кофе на районе наливают здесь. — Под стойкой забулькало, и старший протянул Кречету картонный стаканчик. — Только выпейте, не доходя до зоны особняков, там урны меняют, некуда будет выкинуть.

— Я его надену на антенну журнаботу, — сказал Кречет. — Не надо пугаться, это мой фирменный стиль. Они уже привыкли и сами ждут. Молодой был, пошутил так, хотел прославиться, а всем наплевать. Скоро будет двадцать лет, как я на них стаканы вешаю, и никакого толку. Нет у меня таланта привлекать внимание. Никому я не интересен… Спасибо, пойду. И не беспокойтесь, мы и не таких выселяли. Нежно. Вынос тела — наше дело!

У самого порога он вдруг остановился.

— А может, это заговор роботов? Может, они нарочно меня игнорируют?

И, не дождавшись ответа, шагнул за дверь, в солнечное июньское утро, в город-сад, в московский рай.

— Кого они хоронили-то? — спросил молодой. — Что у них стряслось такое? Нет людей, стрельба, гробы…

— Не вижу. Ничего не вижу, — отозвался старший, глядя куда-то внутрь себя. — Сам по себе этот Кречет вроде нормальный мужик. Но чего-то он темнит. С личным составом у него в отделе норма, все живы. Правда, где они сейчас и чем заняты… Ты не поверишь. Нет информации.

— То есть как — нет?

— Нет, и все. Может, они ее до конца месяца придерживают, когда все равно отчитываться…

— Но как это возможно чисто технически?!

Старший задумался.

— Ну, есть вариант. Только это какая-то запредельная наглость. Если судебный пристав на службе и ты хочешь зачем-то выключить его из реестра, надо обесточить личный модуль. А метки на форме, допустим, заклеить скотчем. Тогда человек при исполнении станет невидимкой, и его не отследишь… Больше ничего в голову не приходит.

— Ха! Значит, вот за что у этого клоуна выговор сегодня прямо с раннего утра! — уверенно заявил молодой. — И поделом ему. А сюда он пришел засветиться перед журналистами. Почуял, что будет скандал и есть шанс наконец-то попасть в новости.

Старший помотал головой.

— Только не это, — сказал он. — Не такой человек.

Название «Валуево» прижилось совсем не сразу, поначалу его даже в документах именовали «опытным районом», а злопыхатели и по сей день говорят «особый район», намекая, что кого попало сюда не зовут. На Валуеве обкатали идею создать в Новой Москве кластеры, где люди будут и жить, и работать, не имея стимула лишний раз ездить в город. Вытянуть хотя бы небольшую часть населения за МКАД, обеспечить занятость аборигенов, снизить ежедневную маятниковую миграцию, ну и вообще дать новый импульс развитию присоединенных территорий.