Осталось 9 жизней. Версия 1.0 - страница 5

– Сшиби-ка его, – говорю Мисану, когда наша группа заняла позицию для боя.

Целитель зажег камень на кольце и приготовился атаковать, но окно на третьем этаже открылось, и я услышал голос Ифос.

– Получай!

Скрытень дернулся и отвалился от стены, упав на мостовую. Я проверил его состояние и увидел, что тварь при смерти. Таким образом мерзкий скрытень всего с одной пощечины превратился в валяющуюся тушу. После такого фейла его можно было называть всратень.

Мисан беспрепятственно добил чудовище, после чего на улицу выбежала Ифос, увидела нас и слегка расстроилась, когда посмотрела на убитого скрытня.

– Ну бли-ин, его должна была убить я, – сказала девушка.

– А что за дела? – спрашиваю. – Это что?

– Скрытень, – ответила Ифос, убирая оружие, – это один из монстров, что могут появиться там, где нет света.

– Так это за их смерть тебе платят? – уточнил Мисан.

– Ага, вот только они появляются не так уж часто.

– Ладно, – я подошел к мертвому чудовищу и попробовал его обыскать, но ничего не обнаружил. Насколько я понимал, с тел монстров можно снимать ништяки только во время определенных квестов, иначе ничего не получиться. Именно в этом, к слову, и стоял мой план, касаемый троллей.

– А у тебя как дела? – спросила стражница.

– Хиртид наверху? – спрашиваю в ответ.

– Ага.

– Пошли, нужно кое-что сказать.

Берсерк сидел на кровати и потягивался. Меня слегка удивило поведение хипстера. То есть пока его подруга била монстра, а потом выбегала за ним на улицу, чтобы добить, он просто… сидел на постели. Так что ли?

Но уточнять я не стал, да и скрытень особой угрозы не представлял. Ладно бы таких напало десяток, но один… это даже смешно, хоть монстр и смотрелся отвратительно.

– Че как? – спросил Хиртид.

Я прошел к столу и сел на стул. Следом вошли остальные.

– Нормально, – отвечаю после чего пересказал свой визит к королю.

– Да ты гонишь?! – возмутился Хиртид. – То есть король мало того не помог, так еще и работу тебе накинул?

– Ты верно уловил суть, – я легонько улыбнулся.

– Так значит ты уходишь? – осторожно спросила Ифос.

– Да. Пройдусь сперва по городу, попробую найти какие-нибудь квесты на троллей, после чего придется идти.

– А если ты откажешься? – спросил Хиртид и тут же поднял руки, как бы оправдываясь, и добавил: – я понимаю, вопрос глупый, но все же есть вариант соскочить?

– Ну смотри, – говорю, – я обокрал казну Старого города, то есть самого короля. Уверен, по меркам игры это преступление, и за него могут наказать, но я третьего уровня и могу быть полезен, поэтому, как мне кажется, король и не был так строг. Кроме того, мы помогли ему завладеть всей локацией, а это явно стоит дорого.

– То есть тебе придется идти, – подытожила Ифос грустным голосом, словно не на шутку за меня переживала.

– Я мог бы вместо этого мутного лагеря за городом отправится с Мисаном сразу в лес, вот только в этом случае я рискую лишиться гражданства и всех привилегий, связанных с этим. Так-то хрен с ним, вот только король может помочь с подругой Вала, хоть и не за бесплатно.

– Это жесть, – оценил Хиртид. – Тебя просто используют, а потом придется еще платить королю за помощь.

– Ага, и не мало, мне кажется, – поддержала Серовласка.

– Мы все равно договорились немного пожить в городе и прочувствовать на себе жизнь гражданина, – сказал я, – так что живите пока, чувствуйте, а я попробую набрать квестов и что-нибудь поиметь с королевского поручения.

На этом разговор решили закончить. Я оставил товарищей в комнате и покинул дом вместе с Мисаном и вурдалаком. Лекарь бодро шагал рядом, и я чувствовал благодарность, глядя на него. Парень был готов пойти за мной в любое место, что было крайне ценно. Тех же Хиртида и Ифос я все равно попробую переманить в лес, когда придет время, но это будет после.

– Какой маршрут? – уточнил Мисан.

Я смотрел в карту и думал. Мы постепенно отдалялись от нашего дома, рядом с которым еще лежал труп скрытня. Вокруг никого, всем пофигу, там тоже. Монстр или еще кто – тоже мне событие.

– В городе есть охотники и алхимики, – говорю, – попробую поговорить с ними.

– Дело хорошее, – ценил Мисан.