Останови моё безумие - страница 15

— Чёрт! Чёрт! Чёрт! — Я вернулся в свою комнату и забрал телефон, быстро возвращаясь в комнату сестры и попутно проклиная себя за то, что оставил его в спальне. Я присел у изголовья кровати, трясущимися руками набирая нужный номер не в состоянии дозвониться — линия упорно была занята. Неподвижное тело сестры перед глазами увеличивало тёмную тучу, распространявшуюся внутри меня. Нужно было что-то делать, пока этот чёртов номер ни будет доступен. Я потрогал лоб сестры, ужасаясь её чрезмерной бледности, проверил пульс, немного успокоился, нащупав слабую пульсацию под пальцами, а затем сделал то, что обычно делают в таких случаях в фильмах. Я начал бить сестру по лицу, сначала легонько, но понимая, что это не может дать результата, прибавляя силу удара.К моему облегчению, заметил, что Мира хмурит брови, но всё ещё не открывает глаза, видимо, пребывая без сознания, но уже чувствуя боль от ударов. Сам не знаю как вспомнил, что нужно смочить сестре лоб холодной водой, и буквально рванул в ванную, через несколько секунд уже смачивая лоб и шею сестры влажным полотенцем. Мира начала приходить в себя, постепенно пытаясь открыть глаза, когда она, наконец, посмотрела на меня осмысленным взглядом, по мне прошла волна облегчения. Я сразу же снова схватился за телефон в попытке набрать номер скорой, но рука сестры слабо сжала моё запястье.

— Не надо, — вымученно произнесла она. Моё сердце упало от звука её голоса, который звучал сейчас не таким, каким я привык его слышать, слабый и беспомощный, и я вознамерился не выполнить её просьбу, продолжая жать кнопки. Но Мира не выпускала моей руки и даже попыталась сжать её посильнее — это убило меня, я выпустил телефон из рук. Она натянуто улыбнулась и почти шёпотом попросила открыть тумбочку.

— В нижней полке есть таблетки, — пробормотала она.

Я сел на корточки и стал искать её таблетки, как она и сказала в нижней полке, в самой глубине, под  фотоальбомом, я нашёл нужные лекарства. Она прятала их, поэтому они были так далеко. Я достал пузырьки и вопросительно посмотрел на сестру не в состоянии спросить что-нибудь вслух. Она потянулась с намерением встать, но я предупредил её движения и уложил обратно на подушки, она слабо улыбнулась мне.

— Те, которые красные, дай мне две, — попросила она. Я сделал, как она просила, и принёс ей воды, чтобы она могла их запить, потом я снова убрал бутылочки на прежнее место и сел на кровати рядом с сестрой.

— Не говори родителям, пожалуйста, — попросила сестра, не открывая глаз. Конечно, я попытался ей возразить, но прежде чем успел сказать что-либо, Мира, всё ещё устало прикрывая глаза, накрыла мою руку своей и повторила: — Пожалуйста, не говори им пока.

Не знаю, что со мной было не так, но я не мог сопротивляться ей. Было неправильным скрывать состояние сестры от отца и тёти Нины, тем более я ничего не знал о болезни сестры, но я не мог ей отказать. Это было со всех сторон глупо, родители Миры собирались улететь завтра, сообщение о приступе дочери могло задержать их здесь, чего я так сильно желал в последние дни, но теперь это казалось не важным: Мира не хотела, чтобы они знали, а я не хотел делать то, чего не хотела Мира.

— Хорошо, — смог произнести я, — но мы поедем с тобой в больницу на обследование.

Она рассмеялась моим словам, и я почувствовал облегчение — ей становилось лучше.

— Это действительно не так важно, как тебе кажется, — весело сказала сестра. Она на самом деле не видела в своём обмороке того ужаса, что почувствовал я, найдя её без сознания, или она  просто пытается убедить в этом меня. — И нет, мы не поедем с тобой в больницу, потому что со мной всё в порядке. — Заметив, как я нахмурился, она снова взяла мою руку в свою, и это определённо начинало мне нравиться. «Боже! о чём я думаю!»

— Влад, — твёрдо сказала она, всё ещё пытаясь меня переубедить, — всё в порядке. Со мной такое бывает, и... — она медлила с продолжением, — это бывает часто, — наконец выговорила она.

«Что? Что она только что сказала? Часто? Как такое может быть? Почему она должна быть в таком состоянии?» — видимо, вся гамма чувств, которую я испытывал в этот момент, отразилась на моём лице, потому что Мира расхохоталась.