Остаться в живых. Прицельная дальность - страница 2

Человеческий фактор был, есть и остается главной причиной удач и неудач в любом деле, и исключить его влияние на результат не удалось еще никому.

Люди, заботами которых Сергей Савенко оказался лежащим в тесном схроне в обнимку с ружейным кейсом, на человеческий фактор и случайность не полагались.

Чердак был чуть-чуть в стороне от прямой линии выстрела, вернее, так казалось на первый взгляд. На самом деле, обзор площади отсюда был неплох, и дистанция обнадеживала стрелка хорошего уровня подготовки. Между предполагаемой точкой появления цели и точкой выстрела, согласно показаниям лазерного дальномера, пролегало ровно триста двадцать пять метров.

Вот только для того, чтобы занять нужную для поражения объекта позицию, стрелок должен был оказаться под потолком чердака: на высоте более трех метров от пола, как раз напротив чердачного окна.

Именно под таким углом и с такой высоты становилась видна небольшая часть Майдана, с построенной там по поводу совместного выступления Президента и Председателя Правительства, трибуной.

Чердак был и выбран Алексом именно потому, что на первый взгляд не был «красной» зоной, и противоснайперские мероприятия на нём выполнялись, но не по высшему разряду.

В таком месте не сажали на постоянное дежурство группу прикрытия, не располагали своего снайпера, выслеживающего возможных коллег и бомбистов – террористов. Отрабатывали чердак в большей степени формально, для «галки», только лишь ввиду близости расположения оного к месту выступления первых лиц государства. И не более.

Вероятность обнаружения схрона, конечно, существовала, только зависела она единственно от случайности, которой в любых обстоятельствах найдется место. Люди, готовившие «лёжку», своим кропотливым трудом свели фактор случайности к минимуму. Вот почему наряд Службы Охраны, несмотря на то, что провел досмотр чердака очень основательно, Савенко не нашел.

Несколько раз высокий парень в дорогих туфлях на кожаной подошве прошелся прямо по нему – мелкая древесная труха и густая, как мука пыль сыпалась через щели прямо Савенко в лицо, и он брезгливо сжимал губы. Доски скрипели и прогибались под тяжестью крепкого тела ретивого сотрудника Службы Безопасности, почти касаясь щеки Сергея. С обратной стороны доска была покрыта тысячами похожих на свалявшуюся шерсть, щепочек. От старости они стали мягкими, и у Савенко создалось впечатление, что лица касается огромный мохнатый паук, пропахший ветхостью и прелой древесиной.

От такой иллюзии он содрогнулся. Не будь в носу турундов с серебром – обязательно бы расчихался. А окажись на его лице в реальности такое членистоногое – предпочел бы умереть.

Пауков Савенко боялся до смерти, даже на картинках и на экране телевизора. В учебниках по психиатрии такое заболевание называют арахнофобией. При виде омерзительного многоногого существа, Савенко охватывала такая паника, что все остальные страхи, включая страх смерти, казались несущественными.

Перед тем, как ложиться в схрон он тщательно обработал одежду и доски репеллентом, но от одной мысли о том, что из щели выберется восьминогий вражина, дыхание сбивалось, и сердце колотилось в ребра изнутри, словно случайно залетевший в комнату воробей в оконное стекло.

Когда на дверях защелкнулся навесной замок, и шаги наряда зазвучали в подъезде, на лестнице, Савенко перевел дух. Потом позволил себе поменять позу, так, чтобы давление переместилось на другой участок спины, и чуть приподнял ягодицы.

Тем, кто рекламирует памперсы, стоит хоть раз в жизни попробовать их поносить. Перед тем, как занять позицию в схроне Сергей специально не пил несколько часов, и уже лежа здесь, на чердаке, позволил себе буквально несколько глотков лимонного сока смешанного с водой, которые выпил из плоской фляги через соломинку. Но организм продолжал исправно функционировать, выделяя жидкость, почки работали, и он все-таки помочился один раз часов шесть назад, на удивление обильно. Сходить под себя далось ему нелегко, навык полученный много лет назад уже ушел в небытие и он долго боролся с рефлексами, прежде чем решился сделать в штаны, но другого выхода не было. Мочевой пузырь победил.