Оставьте тело вне войны - страница 39

После этого вопросы прекратились, и Глеб убыл в батальон.

В кабинете сидело двое: командующий и начальник штаба армии. Остальные командармы улетели к местам службы. Оригинал документа самолётом отправили в Москву, Верховному Главнокомандующему. Копию отослали начальнику Генерального Штаба и командующему округом. Машинистку, что печатала и размножала документ, упрятали в камеру при штабе, поставив стол и машинку, пообещав солидную премию за ударный труд и свободу после 25-го числа. Естественно взяв расписку о неразглашении.

Армейский особист тоже оказался не лыком шит, застенографировал всё выступление Хранителя. И даже сумел задать толковый вопрос о бомбёжке венгерского города. Выяснилось, что бомбардировщики без опознавательных знаков планируют нанести удар 27 июня по венгерскому городу Кошице, с многочисленными жертвами гражданского населения. Бомбы должны быть советскими. Это послужит поводом к войне с Венгрией. Как предположил Хранитель, скорее всего, удар будет нанесён нагло средь бела дня.

— И как тебе Наш Хранитель, Николай Петрович? — спросил Музыченко своего начальника штаба.

— Если честно, Иван Николаевич, то узнал для себя много нового. И даже как-то такая мыслишка закралась, что мы с тобой не делом занимались, а штаны просиживали. Но теперь хоть есть направления для работы. Мы, фактически дел уже наворотили. Все шифровки Генштаба об ограничениях послали далеко и надолго, оборону к 22-му займём по всей границе, укрепрайоны усилим, части подтянем поближе, связь с УРами проложим, кулак соберём. А дальше надо работать, по тем вопросам, что Хранитель осветил. Ну а самим Хранителем, я просто восхищён. Он за день проделал огромную работу. Мне особист доложил, тот ремонтно-восстановительный батальон тридцать второй дивизии, где появился Глеб, за 18-е июня отремонтировал четыре танка и два тягача. Организовал охрану месторасположения, возвёл две пулемётные караульные вышки. Планируют ещё шесть танков восстановить до 22-го, организовать две группы разведки маршрутов. Выписана накладная на получение оружия и взрывчатки. Наверное, Глеб по специальности поработать хочет. И всё это проделано за день, не считая написанных документов и проведённых бесед. Я тут поговорил с командиром тридцать второй дивизии, когда они, вместе с начальником штаба, мне предварительные распоряжения представляли. И выяснились интересные вещи. Хранитель Глеб прислан ангелами к конкретному человеку — командиру РВБ старшему лейтенанту Михайлову Борису Алексеевичу. С конкретной задачей не дать ему погибнуть во время боевых действий. Хранитель этого, кстати, не скрывает. Вот он и занимается старлеем и его батальоном. А всё остальное, что он делает — это так, попутно.

— Это для меня новость. И чем же Борис Михайлов отличился, если к нему Хранителя приставили?

— Сейчас особисты аккуратно копают его биографию, но ничего особенного в ней нет. Хранитель говорит, что не знает причину, но знает, почему прислали именно его. Глеб приходится Михайлову родственником, а у ангелов на родстве свои заморочки. Считается, что родственник — лучший из возможных Хранителей.

— Ну а ты что думаешь по этому вопросу?

— Считаю, что старший лейтенант Михайлов далеко пойдёт. Ангелы смотрят в будущее и воспитывают воинов, способных защитить нашу землю. Будет новый Нарком, или новый Святой, погибший за православную веру.

— Да, совсем неожиданный поворот! — сказал Музыченко. — Мимоходом, а сколько дел уже полезных сотворил. Я договорился с командармом — 26, генералом Костенко. Он нам два авиационных полка пришлёт в помощь, надо будет подобрать два аэродрома пустых на юге где-то и подготовить всё обеспечение. Перелетят вечером 21-го июня. И стрелковую дивизию обещает. Первый полк эшелоном тоже двадцать первого подойдёт. Разгружаться будет под Луцком, у командарма — 5. А вот второй, если успеет, и не разбомбят на путях, выгружаться будет у нас, вместе с артиллерией. Но раньше утра двадцать второго не успеет. Надо им станцию выгрузки в лесном массиве подобрать, чтоб не разбомбили в первый день. И зенитками по возможности прикрыть. Новые аэродромы, кстати, тоже. Командиру авиационной дивизии я фитиль завтра, точнее уже сегодня, — посмотрел командарм на часы, — вставлю, и за патроны к пулемётам, и за истребителей, которые даже своих самолётов не знают, и за маскировку с рассредоточением. Пусть только попробует аэродромы не подготовить, как следует. Кстати, части технического обеспечения этих придаваемых полков на автотранспорте утром уже выедут, пусть встречает. А Хранитель правильно говорит: Не хрен боями из Москвы руководить. Мы тут сами лучше знаем, где соломы постелить, где штыком ударить, а где танком прокатать! Ладно, давай ещё по стакану чая, время уже к семи подбирается, и будем службам задачи нарезать, командиров собирать и распоряжения доводить. Да, пока я не забыл, назначь двух офицеров из оперативного отдела, пусть возьмут схемы Струмиловского и Рава-Русского укрепрайонов, создадут группы по 5–6 человек от прикрывающих дивизий и пулемётных батальонов, облазят все доты сверху донизу. К вечеру мне нужна конкретная картинка, где есть гарнизоны, где нет, где нет ничего, где не достроено, но гарнизон посадить можно. Где открытые бреши и сколько войск потребно, чтоб их закрыть. Где надо усилить артиллерией, где танками, где просто сажать пехотные части в оборону. Рекогносцировочную группу пусть переоденут в красноармейскую форму, чтобы не привлекать внимание немцев. Особист им потребуется обязательно, а то возникнут трудности с допуском и режимом. Документ соответствующий пусть оформят, я подпишу. Начальник инженерной службы пусть план составит подрыва мостов. Где, кто, сколько взрывчатки, где брать, ответственное лицо за каждый мост, дублирующие варианты уничтожения, кто контролирует работы и подрыв. Я не хочу, чтобы на Львов по яворивскому шоссе из-за не взорванного моста парадным строем наступали немецкие танки.