Осторожно — пума! - страница 28

На озере Виви в центральной части Путорана водится деликатесная рыба — голец, сиг, ряпушка. Виви — озеро длинное, около девяноста километров с севера на юг. Рыбаки, которые заезжают сюда осенью почти на всю зиму, построили четыре зимовья, чтобы ездить от одного к другому и добывать рыбу. Ее время от времени вывозят на самолетах в Игарку. Отряд В. А. тоже ориентировался на эти зимовья — летом они не заняты. Зимой же здесь будет работать наш отряд ихтиологов, на это получено разрешение игарского рыбзавода.

Отряд высаживался около одного из зимовий на гидросамолете. Известно, что полярные летчики всегда спешат. Спешат воспользоваться полярным днем, хорошей погодой, выполнить планы перевозок. В Заполярье, да тем более в горах, где нет ни людей, ни радиостанции с радиомаяками, для малой авиации часто создаются рискованные ситуации. Сейчас тихо и ясно, а через час налетит вихрь, лягут облака на горы, долины забьет туман, а то еще и снегопад начнется— застряла «Аннушка» на каком-нибудь озере, а летчикам строго запрещается ночевать с самолетом вне аэропорта. Наши друзья, видимо, оценили это положение по-своему. Выскочили первыми из самолета и методично и обстоятельно начали исследовать пустынный берег и зимовье — они же впервые на этой земле. А в это время летчики и начальница вытаскивали из самолета продукты, лодку, спальные мешки. Когда все было выгружено и самолет приготовился взлетать, они вышли из зимовья и радостно сообщили, что в нем, оказывается, все есть: и продукты, и одежда, и печка, и дрова, и ружья, и даже транзисторный приемник. Зачем было столько везти своих вещей? Они искренне удивились, что это радостное сообщение отнюдь не обрадовало их начальницу.

— Продукты и оружие не трогать совсем. Если будете брать снасти, то тщательно очищать, сушить и класть на место. Дрова заготовить свои, а если возьмете в зимовье, то, уходя, положить больше, чем взяли. А сейчас свалите несколько лиственниц под вещи, чтобы тюки и ящики не лежали на сырой земле. Костер разожгите.

Слушать все это студентам было ужасно скучно. Они потряхивали ногами и отмахивались руками то ли от этих распоряжений, то ли от комаров, масса которых все увеличивалась.

Ох эти комары! Они здесь крупные, впиваются в кожу через две рубашки, хоть надевай штормовку в этакую-то жару. Заполярье, а термометр на зимовье показывает около тридцати градусов. Солнце круглые сутки не сходит с неба. Пекло! Кругом среди жесткого кустарника-ерника торчат чахлые лиственницы. Их ветки с набухшими почками и только кое-где пробивающейся весенней хвоей (хотя уже начало июля) никак не хотели загораться. Сухих веток около зимовья нет — давно пожгли. За ними надо идти далеко по мокрому кочковатому склону. А в зимовье сухие дрова… В общем не прошло и двух часов как костер начал разгораться. За это время начальница уже рассортировала груз, разложила по местам инструменты и продукты.

Дальше выяснилось, что ни один из двух студентов никогда самостоятельно ничего не готовил. У одного была любящая мама, а у другого кроме этого еще и жена. И вообще они мужчины, а приготовление пищи — дело женское. Пришлось начальнице кормить их ужином. А пока она после ужина грела воду и мыла посуду, мальчики спасались от комаров в зимовье. Оно было маленькое — максимум на двух человек с одной бревенчатой кроватью-топчаном. Пока В. А. управилась с женским делом, оба ее рыцаря мирно спали, умостившись вдвоем на кровати и милостиво предоставив ей для ночного отдыха давно не метеный, тоже бревенчатый, пол…

Для повествования о полевой практике этих студентов требуется вполне самостоятельный рассказ, который не хочется писать. Кратко, конспективно: эти юноши были совершенно не приспособлены не только к таежно-заполярным, но и к общежитейским условиям, трусливые, избалованные и самовлюбленные. Они совершенно серьезно полагали, что о ландшафтах гор Путорана и о происхождении озера Виви им все доподлинно известно. И вообще здесь в Заполярье настолько все одинаково однообразно, что незачем было и экспедицию снаряжать. Тем самым они еще раз подтвердили известную истину, что «самый образованный человек— это студент первого курса». Ведь только академики вроде И. П. Павлова могут сомневаться в своих знаниях — де, мол, «как я еще мало знаю!», студенты слушают соответствующие курсы лекций…