Остров чёрных демонов - страница 5

Никто не окликнул ее, и Санча пересекла полоску песка, вступив под сень дерев. Теперь она видела, что деревья растут небольшими рощицами, между которыми простирались пологие склоны, поросшие травой. Девушка не спеша двинулась в глубь острова, следом за Запораво, и вскоре ощутила на себе неземное очарование открывавшегося перед глазами вида. Холмы сменялись холмами, все покрытые шелковистым зеленым ковром, здесь и там попадались рощи деревьев. В стороне оставались неглубокие ложбины, также поросшие травой. Пейзаж точно растворялся в самом себе, каждый новый вид сливался с предыдущим, взгляд Санчи точно остановился, сузившись до точки и одновременно обнимая весь мир. Дремотная тишина околдовывала остров.

Как вдруг, когда девушка достигла ровной площадки, окруженной деревьями, на вершине холма, сонное очарование внезапно прервалось. Завидев, что лежало перед ней на залитой алым траве, Санча не смогла сдержать крика и отскочила назад, а затем двинулась вперед, с широко распахнутыми глазами, дрожа всем телом.

Раскинувшись на земле, уставясь безжизненно в небеса, лежал Запораво. В груди пирата зияла рана. Мертвая рука еще цеплялась за меч. Коршун упустил последнюю добычу.

Нельзя сказать, что, взирая на тело своего бывшего господина, Санча не испытала никаких чувств. У нее не было особых причин любить его, и все же он был ее первым мужчиной, а это много значит для любой девушки. Она не разрыдалась, не испытывая ни желания, ни потребности в слезах, но сильная дрожь охватила ее, и кровь на миг сгустилась в жилах, так что Санча едва не лишилась чувств.

Взяв себя в руки, девушка заозиралась по сторонам в поисках человека, который, она была уверена, скрывался где-то неподалеку. Но взгляд ее не встретил ничего, кроме деревьев-великанов, кольцом окружавших холм, да синеющих вдали склонов. Возможно, убийца пирата уполз прочь, тяжело раненный? Но тогда прочь от трупа должен был бы вести кровавый след, а его не было и в помине.

Озадаченная, Санча осмотрелась попристальнее и невольно вздрогнула, заметив, как шевельнулись невдалеке ветви деревьев. Она направилась в ту сторону, не сводя глаз с изумрудной глубины рощи.

— Конан? — выкрикнула она почти просительно, и голос ее прозвучал неожиданно робко в напряженном безмолвии, внезапно сгустившемся вокруг.

Колени ее подогнулись, и паника охватила девушку, хотя она даже не могла понять, что так напугало ее.

— Конан! — в отчаянии взвизгнула она. — Это я, Санча! Где ты? Конан, прошу тебя…

Голос ее дрогнул и прервался. Карие глаза ее расширились от ужаса, подобного которому она не испытывала никогда в этой жизни. Алые губы раскрылись в немом крике, но ни единого звука не сорвалось с них. Ноги отказались ей повиноваться — именно тогда, когда нужно было спасаться бегством, Санча не могла далее сдвинуться с места, Ей оставалось лишь беззвучно взывать о помощи.

Когда Конан заметил, что Запораво в одиночку направился в глубь острова, он мгновенно понял, что ему представился тот самый шанс, которого он ждал так долго. Он не ел золотистых плодов, не принимал участия в грубых забавах своих товарищей; все время, как только они оказались на берегу, варвар не спускал с пирата жадных глаз. Зная угрюмый и непредсказуемый нрав своего капитана, команда была не слишком удивлена, что он отправился исследовать незнакомый и, возможно, полный опасностей остров в одиночку. Они продолжили веселиться на берегу и даже не заметили, как Конан, подобно крадущейся пантере, скользнул следом за Запораво.

Конан знал о том, что пользуется уважением и симпатией среди пиратов. Однако пока он не завоевал еще права, участвуя в морских сражениях и боевых вылазках, вызвать капитана на смертельный поединок, чтобы помериться с ним силами. В пустынных морях, по которым они плавали последнее время, варвару ни разу не представилась возможность проявить себя, согласно законам флибустьеров. Команда, как один человек, обернется против него, вздумай он прилюдно бросить вызов Запораво. Но если он убьет пирата тайком, так что никто не узнает об этом, остальные не станут хранить верность мертвому предводителю. В волчьей стае, подобной этой, заботились лишь о живых.