Остров дождей - страница 40

Я развёл руками. Но ей и не требовалось ответа. Она продолжила сама.

– Ты отдал меня им.

Я покачал головой.

– Ты не пришёл.

– Проклятье…. – не сдержался я.

– Тогда зачем было нести весь этот бред? Какого дьявола вообще ведьмак делал в костюме хастлера?

Я открыл рот, но ответить не успел.

– Ты извращенец, ведьмак. Такой же, как все вы. Такие, как ты, изуродовали меня, а теперь тебя заводит то, что получилось? – она криво усмехнулась. – Впрочем, мне-то выбирать не приходится, так? Только полный придурок может на меня позариться.

– Тали… – несмотря на всю её злобу и всю несправедливость слов, я почему-то не мог ей ответить.

– Хотел их увидеть? На, смотри, – она быстро расстегнула оставшиеся крючки, и я увидел упругие полушария груди в объятиях корсажа. Белоснежную кожу изрезали зигзаги и ромбы. Где я мог их видеть? Проклятье, понимание пробило меня стрелой.

– Знак.

Она не ответила. Просто стояла, равнодушно глядя на меня, но я ни капли не верил в это равнодушие.

– Доволен? – спросила она, возвращая на место мокрую ткань.

– Нет.

Я подошёл вплотную и опустил руки ей на плечи. Я видел, что она с трудом сдерживается, чтобы не броситься прочь.

– Я люблю тебя, – сказал я единственное, что смог придумать.

Она замерла как ящерица при встрече с хищником.

– Я тебя люблю, Тали, – повторил я, – всю. Со шрамами. Без шрамов. Я свихнулся, но я свихнулся на тебе.

– Ты врёшь, – сказала она устало и отвернулась.

– Бывает. Но не сейчас.

– Ты не приехал, – я чувствовал, что её тело совсем обмякло в моих руках, хоть и не был уверен, что это хороший знак. Но я всё же обнял её крепче и провёл по спине рукой. Тут же поморщился, ощутив, насколько промокла её одежда.

– Я не мог, Тали. Правда не мог. Если бы я знал, что он пошлёт к тебе другого…

Магесса крупно задрожала. Я почувствовал, что её рука оказалась у меня на плече и крепко впилась в мою кожу.

– Тали, он обидел тебя?

Мой наркотик молчал. Я просто прижал её к себе ещё крепче, стараясь унять дрожь.

– Ты промокла, – прошептал я, прижимаясь губами к её волосам.

Она упрямо покачала головой, словно отгоняя меня.

– Тали, ты простила меня?

Она опять покачала головой, но при этом крепче вцепилась мне в плечо.

Я вздохнул. Если нужно, я бы стоял так до утра. Только бы не отпускать её больше никуда.

– И ты мне не веришь? – спросил я, не особо рассчитывая на ответ.

Она покачала головой ещё раз.

– Тали, пожалуйста, пойдём ко мне, переоденешься в сухое.

Она вздрогнула и попыталась вырваться.

– Я не буду смотреть, обещаю, – я помолчал, подбирая слова. – Ведь нам придётся разговаривать, даже если не сейчас. А тебе придётся посмотреть мне в глаза.

Она немного успокоилась и кивнула. Я затащил её в каморку и прикрыл дверь, хотя потревожить нас было некому.

– Смотри, я закрыл глаза. Видишь?

– Да, – сказала она тихо.

Мои руки снова коснулись её воротника, освобождая Талию от мокрой одежды. Я наощупь повесил мантию на стул, наклонившись, сдёрнул одно из покрывал с топчана и накинул его на плечи своей потерянной и обретенной магессе.

– Ну вот, – я открыл глаза, – сейчас бы чаю. Подождёшь минутку?

Она кивнула. Я вышел. Торопливо, ломая спички, разжёг маленькую плитку и стал ждать, пока вскипит чайник. Насыпав в чашки заварку и залив её горячей водой, вернулся к Талии.

– Отвратный вкус, – предупредил я.

– Я знаю, – сказала она и, морщась, пригубила. – Как-то глотнула из твоей чашки, едва не подавилась.

Я фыркнул и попытался осмыслить происходящее. Передо мной сидела Гретхен. Противная и вредная, как всегда. Но нежная и пугливая, как Талия. Это всё равно, что приделать котёнку голову змеи.

– Как тебя называть? – спросил я, усаживаясь на корточки перед ней.

Она пожала плечами.

– А какое имя настоящее?

– Талия Данай, – сказала она и чуть отвернулась. – Гретхен… Ну… мне не хотелось слышать своё имя. Какое-то время. И теперь не хочется, если честно.

Её руки дрогнули, и кипяток в чашке колыхнулся.

– Осторожно, – попросил я. – Но мне можно? Называть тебя Тали?

Магесса помешкала.

– Не знаю, – сказала она, – я очень устала, Трэйн. Не спрашивай у меня ничего.

– Это невозможно, – сказал я спокойно, – я тоже устал. За последнюю неделю я чуть не сошёл с ума окончательно. А ты всё не писала и не писала.